— Что ты здесь делаешь, сын?
— Ищу тебя. Мне нужна помощь.
Он посмотрел на деревья, куда только что ушли Рен и Келси.
— Идем внутрь, — сказал он. — Быстрее. Не хочу, чтобы они услышали.
Я пригнулся и вошел за ним в хижину, сел на знакомый стул.
— Итак, — я не знал, с чего начать, — здание всегда было здесь, или ты его создал?
Он опустил клетку с птицей, оставив дверцу открытой, чтобы та двигалась свободно, задвинул тонкие шторы и зажег вторую свечу. Вскоре я услышал шелест ткани. Он сел, и монах пропал, на него месте был человек, что знал больше секретов, чем должен.
— Тут жил когда-то человек. Здание не разрушилось, — сказал он. — Я просто придал ему жилой вид, — он взял чайник и налил мне чашку ароматного чая, поставил между нами тарелку простого печенья, раскрошив край одного на стол. Птица принялась клевать крошки. — Как я могу помочь?
Кадам выглядел так, словно ему помощь была нужнее.
— Ты устал, — смело сказал я.
— Есть много дел до того, как мои кости смогут отдохнуть.
— Сколько времени у тебя осталось? — тихо спросил я.
Он не ответил. Он поднес чашку к губам и задумчиво пил, порой поглядывая на меня. Наконец, он опустил ее и сказал:
— Время — забавная штука. Да, Кишан?
— Да, — я сделал глоток чая. — Я ощущаю, что времени тебе осталось мало.
— Ты прав, потому расскажи, зачем ты пришел ко мне.
Я тяжко выдохнул.
— Хорошо. Мы поймали Рена. Второй пункт в списке.
— Он здоров?
— Не ранен.
— Тогда в чем дело?
— Мы не знаем, куда его забрали охотники. Об этом в списке нет ничего. Я предложил им богатого торговца по имени Аник Кадам, сказав, что он заинтересуется.
— Так и будет.
Я скованно кивнул.
— Тогда мы пойдем, когда ты будешь готов.
— Ты не так меня понял, — Кадам опустил чашку, ложкой медленно перемешал остатки жидкости. Он выглядел в тот миг таким старым. Я хотел бы, чтобы он рассказал мне больше. Чтобы помог облегчить бремя. — Я не могу пойти с вами, — сказал он.
— Тогда… что нам делать?
Он поднял голову, в его глазах я увидел отражение вечности.
— Не мне указывать, — сказал он.
Я растерялся и спросил:
— Но разве не ты все время делал это?
— Да и нет, — Кадам улыбнулся, но это было эхом настоящей улыбки, а фальшивка неприятно смотрелась на его лице.
— Боюсь, я не понимаю, — сказал я.
— Список, что я дал вам, — ваш. Если я вмешаюсь, нарушу то, что должно случиться.
— Разве ты не вмешался, дав нам список?
Кадам покачал головой.
— Я должен был дать вам список. Но не помогать, — его тон был почти грубым, резким контрастом с его обычным поведением. Он резко встал, отвернулся от меня и опустил чай на кривую полку, а потом принялся мыть наши чашки и вытирать их. Я встал помочь, и мы тихо работали какое-то время. Он не говорил при этом.
