Вздохнув, Кадам зажал переносицу и сказал:
— Вы поучаствовали во всех частях. Когда мы посещали храмы Дурги, вы были там. Когда Рен и Кишан стали тиграми, причиной были вы. Дары Дурги из королевств Шангри-Ла, Кишкиндха, Города огней и Семи пагод были оставлены там… вами.
Анамика лишилась дара речи, я и сам был в шоке от слов Кадама.
Я полепетал:
— Хочешь сказать, что мы навлекли это на себя сами? Что мы учинили проклятие?
— Не лучшее слово. Скорее… вы его организовали, — сказал Кадам.
«Что за безумие его охватило? Мы организовали проклятие? Зачем? Разве я мало пожертвовал желанной жизнью с девушкой, которую люблю, чтобы играть роль тигра Дурги? Это ответ вселенной? Забрать все, что я хочу, и сделать меня источником моих проблем?».
— Я знаю, что ты думаешь, — сказал Кадам.
«Вряд ли».
— Ты подвергаешь все сомнениям. Свое место в мире. Свою цель.
Я взглянул на Анамику, она тихо слушала, покорно сложив ладони на коленях. Она казалась расслабленнее.
«Конечно. Для нее это очередное задание. Ей не важно, что предложение Кадама приведет к уничтожению моей жизни. Проклятие на жизнь тигром на нее не падет, оно заденет меня. Если бы я не был тигром, я бы… что?».
Кадам продолжил:
— Я тоже переживаю, но, если обдумать это, я понимаю, что мои жертвы были ради блага семьи, ради человечества.
«Блага семьи?» — проклятие тигра уничтожило мою семью. Человечество не так и волновало. И я был уверен, что, если бы у Аны был шанс отказаться от роли Дурги, она бы с радостью это сделала.
— Нет, — сказал я.
Анамика посмотрела на меня с любопытством.
— Что ты хочешь сказать? — спросил Кадам.
— Нет. Я не буду проклинать себя в прошлом, будущем или где-то еще на жизнь тигром.
— Но, сын, ты должен.
— Почему? Ты говорил, у меня есть свобода выбора, и я выбираю быть свободным.
— Не думаю, что ты понимаешь, что это значит.
— Я знаю. Это значит, что мы с Реном живем нормальной жизнью. Используем силу амулета и одолеем Локеша, и будет проще, у него нет целого амулета. Рен женится на Джесубай, станет императором, а я в будущем найду Келси. И все счастливы!
— Все так не работает, Кишан.
Я скрестил руки на груди.
— Почему?
— Потому что нельзя вернуться и изменить то, что уже произошло. Не понимаешь? Если ты сделаешь это, то почему окажешься здесь?
Я не мог ответить. Сердце и разум говорили мне предотвратить проклятие, но Кадам был прав. Что-то меня остановило. Иначе я бы так и поступил. Эта логика вызывала головную боль.
— Мне больно, как и тебе, — добавил он. — Поверь, я все это обдумал. Я неделями мешал себе выкупить Рена или дать другим украсть его. Мне было жутко бросать его в тех клетках. Поверь, мне сложно, как и тебе.
