Кадам прижал ткань к ране на голове Келси.
— Мы должны, Кишан. Чтобы она стала такой, какой ты ее знаешь, готовой поехать в Индию и помочь незнакомцу, такой, какую ты полюбил, мы должны оставить ее одну с этим горем.
— Разве это правильно?
— Правильное часто причиняет боль. Ты точно знаешь.
Я спросил через миг:
— Почему я?
— Прости?
— Почему я должен спасать ее? Почему не ты? Не Рен?
— Потому что это всегда был ты.
Я прижал Келси к себе и раздраженно отметил:
— Судьба. Это твой ответ на все, да? А я не верю в судьбу. Судьба испортила мне жизнь.
— Ты неправильно думаешь об этом. Судьба — не ангел-хранитель, влияющий на твой выбор. Судьба не выбирает. Она просто есть. Ты здесь спасаешь Келси, потому что ты спас ее. Ели бы не ты, она бы умерла с ее родителями.
— Так выбора у меня нет? Никакой свободы? Я — пешка, которую ведут в космической игре в шахматы?
— Нет, — Кадам сел на бревно рядом со мной. — Ты всегда можешь сделать выбор. Просто твой выбор записан в летописях. Выборы всех нас. Каждый важен. Все записано. Просто я увидел события, что повлияли на наши жизни, и теперь знаю свое место. Ирония в том, что если бы я не увидел свою временную линию, я бы не знал, что моя роль — вашего проводника.
— Ты знаешь мое будущее?
Он замешкался.
— Да.
— И Рена? И Келси?
Кадам кивнул.
— Она… счастлива?
— Думаю, тебе лучше не знать, как все сложится. Путешествие времени — сложное дело. Мои знания влияют на все мысли, слова и действия. Если ты узнаешь то, что знаю я, это изменит тебя навеки. Случившееся не исправить, Кишан, — он добавил после паузы. — Мне часто хотелось это сделать.
— Я не прошу исправить. Только скажи. Будущее Келси счастливое?
— Прости, я не могу это рассказать, есть события, что тебе не нужно знать. Если ты попытаешься узнать больше или тронешь то, куда лучше не лезть, последствия могут быть катастрофическими. Молю, оставь Келси ее судьбе.
Ее судьбе. Я прижимал юную версию любимой девушки и слушал, как она постанывала во сне. Я знал, что не смогу оставить Келси ее судьбе. Если я ошибся, отпустив ее с Реном, я должен знать. Кадам мог переживать о времени, но если я могу избавить Келси от боли и проверить ее счастье, то я так и сделаю.
Мои мысли перебил вой сирен на дороге над нами и крики людей.
— Пора, — сообщил Кадам. — Нужно уходить, пока они не пришли.
— Хочешь ее тут бросить вот так?
— Мы должны. Нас не должны связать с тем, что произошло тут сегодня.
Я прищурился на миг, вздохнул, поцеловал ее нежную щеку и встал. Окружение меня не устраивало. Я не хотел оставлять ее так близко к машине, она могла прийти в себя и увидеть этот ужас, но, если она продолжит спать, ей нужно быть ближе, чтобы ее нашли спасатели.
