— Я передумала.
В каком-то странном исступлении она бросилась к Захару и покрыла его лицо поцелуями.
— Лавиния…
Он оторвал ее от себя и сделал шаг назад. Он не хотел связываться с ней. Только не с девушкой, которая заставила его усомниться в давно принятом решении, заворожила его, затуманила разум.
— Я не думал, что ты опустишься до такого. — Он хотел унизить ее, хотел, чтобы она ушла прочь.
— У нас это семейное, — не поднимая глаз, откликнулась она.
— Просто уйди.
Увы, она не могла. Это был ее последний шанс, и она должна была хотя бы попробовать им воспользоваться.
Лавиния сорвала с себя платье, оставшись в одной лишь тоненькой комбинации из «кожи», и шагнула к Захару. Ее трясло от стыда и отвращения к самой себе, но, похоже, Захара это не трогало. Она потянулась к нему, прижалась ледяными губами к его губам, но он вновь отстранился.
Да, Захар хотел ее, но не так. Стоявшая перед ним Девушка была лишь тенью Лавинии, которую он знал, и настало время защитить ее от ее самой.
— Чего ты хочешь? — спросил Захар, вглядываясь в ее лицо.
— Не этого, — выдохнула она сквозь сжатые зубы и Потянулась за брошенным на пол платьем. — Спасибо.
— За что?
— За то, что не позволил мне… — Она зажмурилась, не в силах закончить фразу. — Я не хочу зарабатывать деньги подобным образом, и самое глупое, что ты единственный мужчина, с которым я могла бы попробовать… Мне так стыдно…
Она почти рыдала. Только сейчас она осознала, что, возможно, это ее последняя встреча с Захаром. Он разбил ей сердце, а теперь, похоже, собирался упаковать осколки в чемодан и увезти с собой.
— Ты ничего не сделала.
— Да, но… Я пообещала себе, что пойду на все ради Рейчел, а в итоге… — Она подняла на него полные слез глаза. В ее измученной душе все горело, искрилось, искало выхода, и молчать уже не было сил. — Я думала, что хочу тебя, но нет… Я хочу семью для Рейчел. Хочу, чтобы у нее были двоюродные братья и сестры, бабушки и дедушки, тети и дяди. Я хочу, чтобы у нее было все то, чего никогда не было у меня и что ты так легко мог бы обрести. — Она направилась к выходу, но у самой двери обернулась. — Ты все горюешь из-за того, что тебя бросили? Бедняжка, переживешь как-нибудь.
И вот так, на высоких шпильках и в тоненькой комбинации, она ушла из его жизни.
Горизонт начинал медленно розоветь. Это была самая длинная ночь в жизни Захара.
Сначала он долго сидел в машине напротив клиники, глядя на темные окна. Потом он поехал к дому Иосифа, где в полночь раздался недовольный плач одного из детей, перебудившего весь дом. Следующей остановкой стала ферма, где жила Анника с мужем — сестра, с которой он не перемолвился и парой фраз. Захар долго сидел в машине, прислушиваясь к ржанию лошадей и тихому шелесту ветра в ветвях деревьев. Вокруг царил покой. О, как бы Захар хотел, чтобы он установился и в его душе.
