Воздух наполнился гулом: над головой стремительно снижался лайнер «Квантас», с торчащими закрылками и выпущенными, словно птичьи когти, шасси. Тревожно мигали огни под крыльями, дрожал и гудел воздух. Словно гигантский орел, самолет пронесся мимо на бреющем полете и скрылся за ангарами.
Я добрался до ангаров «Бритиш Эйрвейз» и, прижимаясь к стене, чтобы держаться в тени, завернул за угол. Отсюда была видна огромная бетонная парковка, в том числе и интересующий меня ее участок – «Дельта-32». На бетонированную площадку перед ангаром вырулил индийский «Боинг-707», подъехал заправщик и скрылся в глубокой тени под его хвостом. Снова воздух над головой взорвался ревом и гулом: отклоняясь на несколько градусов вправо – несомненно, для того, чтобы противостоять яростным порывам ветра, – с пасмурных небес на мокрую, блестящую от дождя взлетную полосу опускался «Ил-62».
Убедившись, что все колеса коснутся взлетной полосы, капитан Громкиян, предполагая, что никаких препятствий впереди нет (предполагая, ибо не видел он ровно ничего, кроме посадочных огней, двумя шеренгами растянувшихся до горизонта), вытянул правую руку и перевел регуляторы подачи топлива в обратное положение. Четыре турбореактивных двигателя взревели, перекрывая вой ветра, и самолет стал резко снижать скорость. Я стоял, глядя на него из тьмы; ветер хлестал меня по лицу мокрой перчаткой, и за шиворот оранжевой спецовки стекали потоки дождя.
* * *
Недалеко от городка под названием Карентан, на автостраде № 13, в пятидесяти километрах от Шербура, расположен ресторан под названием «Рутье», хорошо известный французским дальнобойщикам. Один из них, Жан-Пьер Эдье, выехав с утра из Монтелимара, всю дорогу предвкушал ужин в «Рутье». Через Карентан он проехал по пути в Шербур, где и расстался со своим грузом – нугой, поплывшей через океан в Квебек. Рейс окончен, теперь можно расслабиться, пожрать от пуза и как следует выспаться на встроенной кровати в заднем конце просторной кабины «Вольво»; сегодня воскресенье, спешить некуда. Завтра с утра надо забрать в Шербуре груз сахарного тростника и доставить его в Монтелимар.
Выходя из ресторана, Эдье громко рыгнул. Огромная тарелка устриц, улиток, моллюсков, креветок и крабов, за ней – белая рыба в коньяке, за ней – говяжья вырезка, маринованная в красном вине, за ней – огромный кусок камамбера, за ним – яблочный пирог с меренгой, и все это залакировано литром vin ordinaire
