— А у нас, ты слышал? — подхватил Толик, протиравший стаканы неподалеку. — Тоже, говорят, вчера кого-то порешили!
Домов покачал головой.
— Как будто шишку из «О-Би-Пи» или, может, из «Транс-Корес». Причем не одного! Человек семь охраны было, и всех подчистую! Но нигде не сообщалось. В новостях, я имею в виду.
— Откуда тогда у тебя такие сведения?
— Ну… — Толик замялся. — Люди болтают… а ко мне, ты знаешь, вся информация как раз и стекается.
— Больше слушай. Твоя шваль и не такое расска-а-а-жет, — зевнул Антон, его лицо приняло скучающий вид, как всегда, когда кто-то вокруг начинал делиться «шокирующими» местными сплетнями.
— Это да, но здесь и приличные люди бывают! — оскорбился бармен.
— Да ну.
— Ну вот ты, например! — Толик улыбнулся — как против такого аргумента попрешь?
— И с чего это ты так решил?! — хмыкнул Тоша, прищурив свои черные пронзительные глаза.
— Да брось! — отмахнулся парень.
Домов ему и правда нравился, хоть иногда и пугал отчего-то. И дело было вовсе не в том, что тот никогда не скупился на чаевые, и даже не в том, что он ни разу не возмутился ни обслуживанием, ни задержками, ни качеством предложенного. А в том, что этот не такой уж и редкий посетитель «Жемчужины» всегда излучал удивительное спокойствие, скорее даже пофигизм, но пофигизм философский какой-то. И заражал им Толика, постоянно находившегося в зоне повышенной опасности — разборки в баре редкое ли дело?! Правда, рядом с ним невыносимо тянуло курить, так, что не устоять, хотя в другое время он прекрасно боролся с этой привычкой, которую уже давно обещался бросить. Но это было хоть и странным, но маленьким недостатком.
Антон опрокинул в себя остатки виски.
— Все-таки что там у них в «О-Би-Пи» за делишки, а? — спросил неугомонный бармен после пары секунд перерыва.
— Не твоего ума дело, — пожал плечами тот, знаком прося добавки. — Ты наливаешь? Вот и наливай.
— И то верно, — улыбнулся Толик, хватая бутылку, в которой зазывающе плескалась жидкость чайного цвета.
— Умница.
Тоша медленно потягивал спиртное, согнувшись над столом, окутанный сизым дымом от сигарет. Скоро его потянуло ко сну. Голова постепенно опустилась на стол…
— Эй, ты, засранец, — услышал он голос, доносящийся из-за спины. — Нам абсолютно не нравится твоя рожа!
— Прошу прощенья, — сказал Антон, не поднимая головы.
— Ничего, — язвительно ответил голос. — Я думаю, что твой кошелек все исправит. Закажи-ка нам выпить.
— Я угощаю только друзей и девушек, — спокойно сказал Домов. — Ты же понимаешь… твоя физиономия совершенно не напоминает мне прелестное создание.
