Туттугу слез задом в лодку и, поворачиваясь, чуть не свалился.
– Тутт, что ты здесь делаешь? – Снорри вытянул руки, помогая ему удержаться, а я схватился за борта. – Останься. Пусть твоя женщина за тобой присмотрит. Тебе не понравится там, куда я еду.
Туттугу посмотрел на Снорри, они стояли неуютно близко.
– Мы, ундорет. – Вот и всё, что он сказал, но Снорри этого, видимо, хватило. В конце концов, они, скорее всего, были двумя последними выжившими из их народа. Последними кто остался из Уулискинда. Снорри поник, словно потерпел поражение, а потом двинулся назад и взялся за вёсла, оттолкнув меня на нос.
– Стой! – донеслись крики с причала, а вслед за ними грохот сапог. – Остановите лодку!
Туттугу отвязал верёвку, и Снорри опустил вёсла, плавно увозя нас прочь. Первый краснолицый хускарл ярла Соррена примчался к месту, где мы были пришвартованы, и зарычал, чтоб мы вернулись.
– Греби быстрее! – Я запаниковал, напуганный тем, что они могут прыгнуть за нами. Сердитые люди с острым железом часто производят на меня такой эффект.
Снорри засмеялся.
– У них нет доспехов для плавания. – Он оглянулся на них, и, повысив голос, прогремел, заглушая их протесты: – А если этот человек и впрямь бросит топор, который поднял, то я действительно вернусь, чтобы лично вернуть его.
Мужик продолжал держаться за свой топор.
– И катитесь к чёрту! – крикнул я, но не так громко, чтобы люди на причале меня не услышали. – Чума на ваш Норсхейм и на всех здешних женщин! – Я попытался встать и помахать им кулаком, но передумал, когда чуть не вывалился за борт. Тогда я тяжело осел, держась за больной нос. По крайней мере, наконец-то я ехал на юг, и эта мысль неожиданно сильно подняла мне настроение. Приплыву домой, меня встретят как героя, и женюсь на Лизе де Вир. Мысли о ней помогали мне идти в Суровых Льдах, и теперь, когда Тронд уменьшался вдали, она снова заполнила моё воображение.
***
Видимо, все эти месяцы, когда я изредка забредал в доки и сердито смотрел на корабли, сделали из меня моряка получше. Меня не вывернуло, пока мы не оказались далеко от порта, и я уже почти не различал выражений на лицах хускарлов.
– Ты только против ветра этого не делай, – сказал Снорри, не сбиваясь с ритма.
Я со стонами закончил и ответил:
– Я знаю, теперь. – Я вытер большую рвоты часть с лица. На завтрак у меня был только удар по носу, поэтому тошнило не так сильно.
– Они за нами погонятся? – спросил Туттугу.
Эйфория от того, что я избежал ужасной смерти, увяла так же быстро, как и расцвела, и мои яйца попытались втянуться в тело.
