А когда на знакомые тропы выехали да к Камню стали подъезжать, облегченно вздохнули.
Тут Лука к иноку обратился:
«Давай, Иосаф, свенчай меня с Катериной».
«Нету книг, — ответил Иосаф, — уж дома свенчаю».
Васька не стал ждать, сам свенчался. Уволок девку в кусты на ночь, а утром опять на коня вперед себя посадил, обнял ее и заорал во всю глотку:
«У города у Туруханского
Стояли ворота трое — широки,
В первы ворота — сокола пролетали,
Во вторы ворота — бояры проезжали,
В третьи ворота — женихи проезжали,
Красных девок провозили».
Весело ехали: с солью и бабами: много лишнего позволяли. Только Иосаф опять мрачен ликом стал. Видно, чуяло его сердце, что худые дни для закаменской вольницы, — не за горами восходят.
А Васька-нахальник Марье на ухо шептал: «Вишь как инок лицом потускнел. Видно, скушно ему без бабы вертаться».
Множились люди за Камнем, но не множилась вера истинная в людях, капля за каплей, как вода из дырявой крынки, истекала.
Множились люди худые, заводились ссоры да распри, доходило дело до схваток и ножей. Заводские крестьяне, беглые солдаты, тати, воры, разбойники-душегубцы верх взяли и мутили народ.
Слабые духом, некрепкие в вере пристали к ним; и не стало житья от тех грабежей и насильств.
Черная хлебопашеская работа за необычай была тем, кто в легкости привык жить, кто кроме бражничества да озорничества никакого дела с малолетства не знал.
Разгневался Господь на беззаконие людей и послал неурожай хлеба в земле Бухтарминской три лета подряд.
И наступил голод лютый. Стал народ молотым корьем питаться и от болезней помирать.
В этот год Васька Быков да Яшка Загуменный с братней очень шибко разгулялись. У многих каменщиков последний хлеб уворовали, Лосихинской починок сожгли да в горах одного инока удушили — думали богатства найти.
Восстал народ против злодейств душегубцев и порешил: изловить и казнить всю шайку смертью лютою.
Узнали воры через передатчиков и в лесные дебри ушли. Да недолго они шаталися, скоро узнали их логово и оттуда выкурили. Связали по рукам и ногам, по китайскому обычаю, по колоде на шею привязали да на суд приволокли.
Долго бы не судили, да особый случай вышел, видно Антихрист тем людям помог.
В ту самую пору, когда на смерти злодеев народ порешил, приехал китайский ноен с тчурчутами.
«Земля здесь китайская, — сказал тот ноен, — а потому тех людей вы судить не можете».
А народ ему в ответ:
«Уж дивно мы на этой земле живем, голыми руками мы ее обработали, потом полили, а поэтому земля эта наша и суд должен быть наш».
