Лунный ветер | страница 8



— Ребекка? — будто услышав, требовательно вопросила моя почтенная родительница.

Я вздохнула. Взглянула на здоровенного вороного жеребца, которого Элиот не без труда выводил из-за угла.

Отвернулась, чтобы бросить через плечо:

— До свидания, мистер Форбиден.

— До свидания, мисс Лочестер. Скорого, надеюсь, — в его голосе мне послышалась усмешка. — И не забывайте, что вы моя должница.

Мысок моей туфли на миг завис в воздухе, но я не обернулась.

Глава вторая,

в которой Ребекка видит кошмары во сне и наяву

Ужин проходил в молчании на женской половине стола и в оживлённом разговоре — на мужской.

— И как тебе новый сосед, Том? — в один момент осведомился отец.

— Он ужасен! — выпалила Бланш. — В нём есть что-то… зловещее.

— А его конь? Вы видели его коня? — включилась в разговор матушка. — Чудовище для чудовища!

— Бросьте, дамы! Мне лично мистер Форбиден показался очень интересным собеседником. Хоть и несколько эксцентричным, конечно.

— Но нечто недоброе в нём всё-таки есть, — высказался Том. — И его глаза…

— Да-да! А ведь глаза — зеркало души, — не преминула вставить матушка.

— В таком случае я — образец серой бесхарактерной личности, зато в тихих омутах Бланш обязаны водиться келпи,[7] — сказала я вполголоса, ни к кому особенно не обращаясь. — Но, видимо, им до того нравится купаться, что за все эти годы они так ни разу и не вынырнули.

Том рассмеялся, отец хмыкнул, Бланш лишь хлопнула ресницами, но взгляд матери окатил меня ледяной волной. Впрочем, тут отец завёл разговор о возможной дальнейшей судьбе леди Хепберн, матушка охотно в него включилась, и посему буря снова обошла меня стороной.

Когда перешли в гостиную пить чай, Том, решительно поглядев в глаза матушки, внезапно попросил её выйти «куда-нибудь в уединение». Та тут же поднялась с кресла — с притворным удивлением на лице, — чтобы молча повести дорогого гостя в библиотеку. Стоило им скрыться за закрытыми дверями, как в гостиной повисла тишина; отец с излишней беззаботностью набивал трубку, Бланш с лучезарной улыбкой смаковала свой чай.

— Можете не изображать неведение, — устало произнесла я, тщетно пытаясь вернуть упавшее сердце на его законное место в груди. — Всё равно актёры из вас, честно говоря, никчёмные.

Отец виновато закашлялся.

Конечно, Том не просил у матери моей руки. Он уже испросил разрешения у отца, и другое ему было не нужно. Должно быть, сейчас он лишь желал получить совет, как лучше обставить своё предложение: дождаться лорда Чейнза или высказаться сейчас; сделать это при всех, — или же ему позволят остаться со мной наедине.