Как-то один из учителей их школы был командирован в далекий горный район Азербайджана, а привезли его мертвым. Люди рассказывали, что его убили бандиты, и Мехти воочию убедился: существуют враги, и они убивают… На следующий же день Мехти подал заявление в комсомол, но его не приняли из-за возраста… Потом - художественное училище… Началась новая жизнь. Сейчас, лежа на сухой осенней листве, он вспомнил одну из первых своих работ: тусклый свет темницы, в которую заключены двадцать шесть комиссаров, и яркий луч, освещающий руку одного из них, выводящего на сырой стене слово: «Коммунары»… Мехти, кажется, удался этот групповой портрет пламенных борцов за свободу. Прежде чем написать картину, он тщательно изучил все материалы и документы, связанные с предательским расстрелом бакинских комиссаров озверелыми английскими интервентами. Мехти хотел, чтобы перед мысленным взором зрителя возник волчий облик «цивилизаторов», которые вторглись в его родную страну, мечтая прибрать к рукам ее богатства, отнять у людей свободу и счастье. А сколько еще кровавых трагедий, сколько предательств и преступлений, связанных с именами английских и американских империалистов, хранит память народов! «Мы никогда не забудем об этом», - как бы говорил Мехти своей картиной.
…Прощай, рабфак! «У нас будет сын…» - оказала Таня. Она все жаловалась, что ноги у нее опухают, трудно стало надевать туфли. «Если будет сын, назовем его Петром», - решил Сергей Николаевич.
…Мехти стоял перед комсомольцами и, сильно волнуясь, рассказывал свою биографию. Он рассказывал о пионерском отряде, об отце своем, старом коммунисте, которого он потерял очень рано. Обещал, что постарается стать настоящим художником. После него выступил комсомолец Адигезалов и разразился длиннейшей проповедью. Он сказал, что Мехти должен покончить с «бесшабашным упрямством». А Мехти и впрямь даже в пионерских играх стремился выискивать для себя что-нибудь поопасней да порискованней, и поступки его не всегда укладывались в нормы, предписанные старшим вожатым. Адигезалов говорил, что ему, Мехти, нужно «категорически», «коренным образом», «раз и навсегда» перестроиться и стать таким же, как все присутствующие, и, в частности, таким, как он, Адигезалов. Мехти не выдержал, вскочил с места и с жаром заявил, что «перестраиваться» не станет и что ему не хочется быть похожим на Адигезалова, так как тот «трус и растяпа». Адигезалов потребовал доказательств. Мехти привел их. Собрание затянулось. В конце концов Мехти в комсомол приняли, а перестроиться предложили Адигезалову.
