Ночью бригада вышла на шоссе Узда — Валерьяны. Тут, по донесению разведки, должен был пройти большой отряд фашистов. Петя, удобнее приладив карабин, слился с землей. Началось долгое и томительное ожидание.
Но вот тишину пронзил едва уловимый шум. Он усиливался, ширился. Идут…
«Подготовиться», — прошла живая телеграмма от человека к человеку. И только колонна приблизилась, грохнул первый залп. Фашисты бросились на другую сторону дороги, но и оттуда посыпался свинцовый град.
И все же некоторые из врагов успели занять оборону. Особенно неистовствовал один автоматчик. Залег он в ямку около вывороченного дерева и выкурить его оттуда издали не удавалось.
Вот упал один партизан, другой. Петя до боли в пальцах сжал карабин. Что делать?
И снова перед мальчиком встал Корчагин:
— Страшновато?
— Нет! — Петя рванулся к пулеметчику Владимиру Кащевскому. — Прикрывайте, дяденька, а я — к нему.
Прикрытый пулеметным огнем, Петя благополучно добрался к полосе, откуда фашист был виден как на ладони. Но и мальчик лежал на открытом месте. Запрыгали подле Пети столбики желтого песка: пули сыпались градом. Мальчик прицелился. Грохнул выстрел — и стало тихо-тихо. Потом воздух задрожал от мощного «ура» — партизаны пошли в атаку.
Вечером комиссар бригады позвал Петю в свою землянку:
— Молодец, Петро, ловко ты управился с ним. — Потом добавил вдумчиво и тихо: — Учиться б тебе, малец, а не воевать… Читать любишь?
— Очень, — сразу ответил Петя.
— Ну так вот, держи, — и комиссар протянул мальчику книгу «Как закалялась сталь».
Петя и не мечтал о таком подарке: редко кому удавалось прочесть эту книгу в одиночку. Была она в бригаде одна. И если бы каждый партизан продержал у себя книгу всего только день — прошло бы не менее трех лет. Поэтому читали Островского поротно, а то и сразу всем отрядом…
Прошли годы. Петр Александрович Гамберг теперь работает слесарем в Минске. Часто заходит он в Белорусский государственный музей Великой Отечественной войны, чтобы встретиться с другом, который всю войну прослужил в бригаде «Буревестник» — с книгой «Как закалялась сталь».
В. ЗУЕНОК
(Перевод Ю. Богушевича)
Это совсем не было похоже на пробуждение. Это скорее всего было продолжением какого-то кошмарного сна. Так и подумал Володя Казьмин в первую минуту.
Лежал он не на своей солдатской койке, а на полу, и не в казарме, а совсем в незнакомом месте. В казарме — белый потолок, голубые стены, а тут — ни стен, ни потолка не видно. Все окутано черно-бурым туманом, пахнущим порохом, битым кирпичом и еще чем-то тяжелым, удушливым. В казарме по соседству с ним спят его друзья. А здесь нет никого, только опрокинутые койки с изорванными подушками и одеялами.
