Джасмин, моя новая жесткошерстная такса, сидела рядом, сунув голову мне под мышку. Целый день она не отходила от меня, чувствуя неладное. Я ласково ее гладила.
— Мне больно видеть тебя такой. Ты уверена, что правильно поступаешь, выбрав такую диету? — спросила Софи с таким знакомым, озабоченным выражением лица.
— Не знаю… — Где тот милосердный самаритянин, который возьмется за меня и выведет из этой ямы на правильную дорогу?
Начало марта. Мне было страшно. Мамина вера в эту злосчастную диету тоже растаяла. Папин цинизм оказался оправданным. Софи укатила в Румынию, и мое ощущение изоляции от всего мира лишь усилилось. Она уехала на три месяца.
— Не уезжай! Мне страшно подумать, что тебя не будет рядом. — Я тяжело вздохнула. — Эгоистка я, да?
— Я буду писать тебе, — пообещала она, обнимая меня за плечи. — У тебя все будет хорошо, Скоро вернется Себ.
— Я купила тебе ежедневник, чтобы ты записывала туда все свои впечатления. Ты прочтешь его мне, когда вернешься.
— А я вот что тебе принесла, — спохватилась Софи. Порывшись в сумке, она дала мне несколько кофейных бобов, большую плитку темного шоколада и несколько упаковок грейпфрутовой пены для ванной.
— Соф, ты знаешь, как я люблю эти вещи, но я не могу.
Она нахмурилась.
— Сколько ты еще будешь сидеть на этой диете?
У меня на глаза навернулись слезы, стало трудно дышать.
— Пиши мне, Эли. Я хочу знать, как у тебя дела.
Мы вышли на улицу к ее машине, и я села на переднее сиденье.
— Как мне хочется поехать с тобой, — простонала я. Внезапно мне вспомнилась песенка: «Десять зеленых бутылок висели на стене, если одна бутылка случайно упадет, их останется девять…». Я казалась себе зеленой бутылкой, которая уже навсегда встала на полку и теперь наблюдала, как другие бутылки падают в более интересные места.
— Поезжай, а то я сейчас зарыдаю… Мне грустно. — Я крепко обняла Софи. — У нее на глазах тоже были слезы. — Поезжай… ну давай! — Я улыбнулась. Долго смотрела ей вслед, а потом медленно поплелась в дом, мучаясь сознанием собственной неполноценности.
На следующее утро я сидела на работе, уперев взгляд в чашку с крапивным чаем. Может быть, я все-таки в западне? Почему мне совершенно не помогают ни соли Эпсона, ни строгая бескислотная диета, ни масла, ни грибной чай?.. Все во мне бурлило от злости и сознания своей неудачи. Я так старалась выполнять все предписания! — да только зря… Я вскочила, пошла на кухню и выплеснула в раковину крапивный чай. Приготовила хороший кофе и, наслаждаясь каждым глоточком, выпила… И приняла решение. По дороге домой я заехала на бензозаправку, купила большой «Марс» и, истекая слюной при виде шоколадной обертки, нуги и карамели и даже не успев заплатить, разорвала фольгу.
