В конце концов, разница между случайностью и тем, что принято называть промыслом, тоже часто бывала чисто стилистической.
- Вы полагаете, справедливость имеет срок давности? - невесело усмехнулся офицер.
- Не знаю, - легко соврал Наклз. - Но я думаю, в наших интересах, чтобы она периодически объявляла амнистии.
- Главное, чтобы проценты по отложенным долгам не начисляла, - суховато заметил Нордэнвейдэ. - Меньше всего на свете я хотел бы наблюдать таких же малолетних патриотов на улицах столицы. Надо же, какой чистый снег, - тише и мягче добавил он, видимо, надеясь как-то загладить последние слова. - Помню, когда я впервые увидел Каллад, именно это потрясло меня больше всего. Здесь как будто вообще нет грязи и копоти, хотя часто пахнет дымом. Никогда этого не мог понять. Я был сопляком двадцати лет и почему-то счел нужным загадать желание. Чтобы здесь всегда было так же чисто. Такая невероятная глупость возможна только по молодости, не находите?
- Да нет. Я бы даже сказал, очень нетривиальные надежды. Обычно люди, приехавшие в Каллад, загадывают деньги, или должность, или на худой конец знатную любовницу. Так что хорошее было желание. Полагаю, оно не сбылось первой же весной, столкнувшись с распутицей?
- Оно благополучно пережило шесть исключительно слякотных весен. Умерло на прошлой неделе, - совершенно спокойно, как о чем-то само собою разумеющемся сообщил Эрвин. Затем извлек из-под отворота мундира маленькое круглое зеркальце и бросил в него быстрый взгляд. Наклз удивился, но долго удивляться ему не пришлось. Нордэнвейдэ так же быстро убрал зеркальце обратно и скучным голосом заметил:
- А теперь извините меня. Кажется, к нам идет госпожа Агранн. Маэрлинг много о ней рассказывал. Двенадцать поколений чистейшей крови и предков, не запятнавших себя трудом и коммерцией, мне на трезвую голову не вынести. Еще раз прошу меня извинить. Мне, видите ли, строго-настрого запретили ввязываться в скандалы.
Наклз и Эрвин обменялись прощальными кивками, после чего последний исчез так быстро, словно его феи унесли. Иными словами, дезертировал, оставив Наклза разбираться с превосходящими силами противника. Агранн плыла к нему словно каравелла, целеустремленно, величественно и неотвратимо, да еще и юбками шелестела как волнами. Наклз пораскинул мозгами. С одной стороны, окно было отличной стратегической позицией. С другой стороны, если бы здесь должно было произойти что-то важное, оно бы уже произошло. Кесарь на прием не пришел, старшие чины Ломаной Звезды его также проигнорировали. Никаких перспектив, кроме беседы с Агранн, Наклз не видел, а подобные ужасы следовало наблюдать с предельных дистанций. В итоге он здраво рассудил, что в некоторых ситуациях бегство является единственно возможным выходом, и сбежал. Мысленно отдав должное талантам канцлера: Рэссэ удалось избавиться от благосклонного внимания госпожи Агранн всего за полчаса и даже натравить ее на обидчика. Люди получали ордена и за меньшие подвиги. Не зря все-таки старый греховодник, проворовавшийся минимум трижды и продавшийся самое малое двум разведкам, все еще был канцлером.
