«Чирк» — с резким хлопком сработали от поджигающего разряда мои руны. Несколько сопел разорвало, остальные полыхнули беспорядочно и зацепили агентов. В меня впилось несколько обломков металла, но неглубоко. Агенты пытались потушить загоревшуюся форму и волосы, но в условиях занявшегося пожара это было нелегко.
Я аккуратно встал и, стараясь наступать обожженными ступнями по-минимуму, вышел из двери мимо сломанного дозорного.
Я активировал перчатки и полез на крышу. Добравшись наверх, я переполз на соседний дом. Медленно, но верно я удалялся от места пожара.
После десятка домов я немного отдышался. Одежда на мне насквозь промокла от пота. Я дополз до ближайшей двери на чердак, выплеснул остатки коррозийного яда на замок. Дождавшись, пока металл разъестся, я ввалился внутрь.
Было уже довольно светло, но солнце еще совершенно не грело. Разгоряченная кровь ушла и меня начало трясти от холода. Я зажался в угол и свистнул.
В тишине только слышен стук моих зубов. Кроме маски и перчаток у меня с собой больше ничего не было. Я горько усмехнулся, да уж, отличное ограбление!
Крылан впорхнул внутрь и вопросительно взглянул на меня.
— Принеси мне пакет из тайника у разрушенной церкви. Помоги мне, Крылан!
Птица хрипло чирикнула и улетела. Я, стараясь унять дрожь, заснул.
Тепло. Я попытался продрать глаза. Крылан безучастно смотрит на меня.
Я накрыт одеялом, обожженные ноги перебинтованы. Маска исчезла.
— Фух, ты проснулся.
Рядом со мной сидит Усаги и с тревогой осматривает содержимое пакета из моего тайника.
— Тут очень мало всего, ты знаешь? Выпей.
Я, не задавая вопросов, выпил лечебное зелье. К сожалению, оно не залечит раны моментально, просто немного ускорит восстановление. Когда уже придумают что-нибудь поэффективнее?
Девушка отбросила одеяло и осмотрела тело. Покачав головой, она достала мазь из пакета.
— Будет больно.
Принцесса выдергивала из меня осколки один за другим и замазывала раны.
После окончания процедуры, она вопросительно глянула на меня:
— Что еще?
Я оголил плечо, пораженное пламенем. Гниющая кожа с неприятным чавкающим звуком осталась на одежде. Я снова почуял вонь, как и в тот момент, когда меня ударили жезлом.
— Ох, я сейчас.
Девушку замутило и она выбежала с чердака.
Вскоре она вернулась, зажимая нос и рот платочком.
— Дело плохо. Нужно к лекарю.
— Нет, — первое, что я сказал за это время. Я и сам удивился, насколько тихий и далекий у меня голос.
— Ну нет, так нет.
Усаги нанесла мазь, покачала головой, будто бы не особо довольная результатом, и наложила мне повязку.
