Самый черный день | страница 66
-Конечно, ты же знаешь его. Такой выкарабкается из любой ситуации. Не стоит о нем беспокоиться он уже достаточно взрослый.
Может сейчас он рассказывает выжившим о нас. Мечтательно произнесла она, глядя в иллюминатор.
Конечно, так и есть. Он знает, что мы смотрим на землю и думаем о нем, улыбнулся Олег измученно. Сейчас его больше волновало другое. Перед отправкой Виктор перенес с «Союза» запасы продуктов и воды на МКС. Даже в последние минуты на станции он думал об экипаже. Как он сейчас там? Сможет ли выжить без необходимых запасов?
Прошло несколько дней появлялись новые проблемы, словно грибы после дождя. Система жизнеобеспечения снова вышла из строя. Последний регенератор едва воспроизводил достаточное количество кислорода на двоих. Чувствовался его недостаток и повышенное содержание углекислоты. В сложившейся ситуации за короткий срок нужно найти выход, и вскоре у Симонова появилась одна идея, но рассказать о ней — Адель, он пока не собирался.
На следующий день, сразу после завтрака, Симонов начал готовиться к выходу в космос.
Куда собираешься? удивилась Дюваль, заметив, что он одевает скафандр.
Система жизнеобеспечения опять полетела. Батареи не вырабатывают нужного количества энергии, ответил Симонов.
А я думаю, что так похолодало? улыбнулась она.
-Поменяю элементы и назад. Не успеешь оглянуться.
-Хорошо, я на связи. Что приготовить на ужин?
-Думаю, картофельное пюре и горячий чай, будут весьма кстати.
-Заказ приняла.
Облаченный в ВКД скафандр Олег добрался до шлюзовой камеры. Забравшись внутрь, он загерметизировал отсек. Несколько минут ушло на выравнивание давления, после чего приступил к открытию люка. Сердце забилось чуть сильнее. Через несколько минут он оказался в вакууме.
Станция находилась в тени Земли и первое, что Олег увидел в свете фонарей на шлеме — это выходное устройство у люка со средством перемещения космонавта и бездна звезд на ночном небе. Вокруг летали тысячи мелких частичек, то ли от разрушающейся экранно — вакуумной теплоизоляции, то ли краски.
Олег медленно выбрался наружу, осмотрелся. Поначалу ориентироваться трудно — вся наружная поверхность станции ощетинилась модулями и панелями солнечных батарей, аж в глазах рябило. Восходит Солнце. Симонов опустил светофильтр и начал выводить укладку со стрелой и инструментом. Осторожно, обходя острые кромки крышек звездных датчиков, перебрался к такелажному узлу стрелы. Сердце замирало от бесконечности вселенной, рядом с которой чувствуешь себя пылинкой. Невольно восторгаешься и в то же время содрогаешься.