Дуэль | страница 20



Пикетт показал на живот Кобурна.

– Это оттуда?

– Угу. Я даже не знал, увижу ли ее снова. Начал каждый день ходить в аэропорт… – Кобурн помолчал. – Помнишь, я говорил тебе про моего идиота босса? Гамильтона? Слава пригрозила ему физической расправой, если он не скажет ей, как меня найти. Лучше б она осталась в Луизиане. Но однажды она объявилась на моем пороге. С Эмили. И Элмо[3].

– Похоже на счастливый конец.

Кобурн пожал плечами.

– Может быть – для того, кто хочет осесть. Например, для такого, как ты. Для того, кому известно, кто такой Элмо.

Пикетт хмыкнул.

– Маленькая девочка, да? Значит, ты по уши в эстрогене.

– Можно и так сказать.

– Иногда мне кажется, что я живу в «Доме чувств»[4], – сказал Джо. – Бывает довольно непросто возвращаться после дня, проведенного в одиночестве в лесу, к такому.

– Четыре женщины, – проговорил Кобурн, качая головой. – Мне трудно справляться с двумя. Я всю свою жизнь был одиночкой. Меня вполне устраивало собственное общество, и я не привык с кем-то делиться, особенно жизненным пространством. Теперь мне приходится обсуждать вещи вроде занавесок. Мне же совершенно плевать, какого они будут цвета; для меня главное, чтобы они закрывали окна.

Пикетт кивнул.

– Я тебя понимаю. А как насчет диванных подушек?

– Чтоб я знал…

Они несколько секунд размышляли над непознаваемым.

– Слава хорошо готовит?

– О да, – улыбнувшись, ответил Кобурн. – И пойми меня правильно: она потрясающая. Мне постоянно хочется до нее дотронуться. Но я должен разобраться с кучей проблем и все время себя спрашиваю, смогу ли.

– Ты должен спрашивать себя о другом.

– Просвети меня.

– Хочешь ли ты это сделать?

Пикетт дал ему время на размышления, но Кобурн молчал, и он сказал:

– Ты справишься, Ли. Если я терплю тещу, которая регулярно напоминает мне, что я недостоин ее дочери, а наш брак – настоящий мезальянс, ты тоже переживешь занавески и диванные подушки. Такие вещи укрепляют характер. К тому же, возможно, Слава сделает тебя мягче.

– Этого я и боюсь.

– Со всем уважением, ты мог бы быть не таким упертым и жестким. И еще одно: когда мы отсюда выберемся, припиши на руку имя Эмили. Не празднуй труса в этот раз.

Кобурн посмотрел на повязку, которая продолжала пропитываться кровью.

– Если мы выберемся.

– Думаю, вскоре мы это узнаем.

К половине девятого между вершинами деревьев появился серебряный серп луны и небо над ними усыпали мириады звезд. Пикетту никогда не надоедала эта великолепная картина, и он мог любоваться ею часами.