— Кто-то сказал моему брату?
В ответ из-за стены донесся недовольный стон.
— Хорошо, — сказала я.
— Идите за мной, — сказала служанка.
Я плотнее укуталась в халат и завязала его на поясе. Мое сердце колотилось о грудь, но сонливость пропала из головы. Я поняла, что паниковать рано — корабль заметили южных постов, он доберется до устья реки через несколько дней. Еще было время добраться через Частоколы к озеру. Хватало времени организовать сопротивление. Времени хватало.
Не как в прошлый раз.
Служанка провела меня из гостевого крыла по главной части замка. Коридоры были тихими, люди спали после празднования. Несмотря на тревогу, я подавила зевок. Я ушла спать раньше многих местных, но не успела поспать и пары часов. Я пригладила руками волосы и щеки.
Я заметила краем глаза, как служанка поглядывает на меня. Я потерла щеку, пытаясь понять, нет ли там следа подушки.
— Леди королева?
— Да?
Она вдохнула.
— В-вы так красиво пели на церемонии. Мы и еще несколько остальных слушали за двором.
— Благодарю.
— Свадьбы в Люмене серьезные?
— Серьезные? — я повернулась к ней. У нее была медная кожа ее народа, но на пару оттенков темнее, чем у Мей, и розовее, ведь она краснела.
— Песня казалась очень серьезной. Не… не грустной, а… серьезной.
— О, — мы пошли по красивой лестнице. — Она не должна быть серьезной. Это из-за меня так вышло.
— Нам понравилось. Мирия даже плакала.
Прекрасно. В прошлый раз я пела эту песню на свадьбе Кольма и Амы. Это точно повлияло на мой голос. Напоминание о смерти золовки не ослабляло тревоги.
Мы пришли в крыло, защищенное парой королевских стражей, прибыли к двойным дверям. Покои короля и королевы Служанка открыла дверь и провела меня в большой зал в зелено-серебряных тонах. Герб страны висел на стене, серебряное дерево на зеленом поле, корни с голубым жемчугом изображали любимых светлячков лесного народа. Рядом был портрет, что подарили Мэй и Валиену в начале этого дня: он в расшитом изумрудном плаще и она в сияющем серебряном платье. Я заметил, что художник изобразил и шрам, что остался на левой ключице Мэй, куда попал снаряд атлатла Кольма пять месяцев назад. Наверное, она сама попросила добавить его.
На дальней стене было несколько дверей, одна была приоткрыта на пару дюймов. Перед ней висел колокольчик. Я заметила край резной кровати со столбиками, простыни были смяты, а потом служанка увела меня к другой двери. Она постучала.
— Войдите!
На деревянном столе Валиена лежали карты Сильвервуда, озера Люмен и Сиприяна. Он был в штанах и халате, но его ноги были босыми, а грудь голой. Мэй свернулась на одном из кресел с подушками, прижимала шелковое платье к груди. Она хмуро смотрела с мрачным лицом.
