– Можно, я скажу, что пойду сегодня вечером к тебе? На самом деле мы с Чарли договорились встретиться.
Морган сбрасывает одеяло с головы и выпрямляется:
– Хочешь, чтобы я помогла тебе обманывать отца, пока ты проводишь время с парнем? – Готова поклясться: она еле сдерживает слезы, хотя обычно ее нелегко заставить плакать. – Горжусь тобой.
– Странное дело, но я как будто тоже собой горжусь, – улыбаюсь я.
– Иди. Иди проверни это прямо сейчас, – Морган подталкивает меня ногой, пытаясь спихнуть с кровати, – пока у тебя запал не кончился.
Я делаю глубокий вдох и спускаюсь по лестнице. Отец у себя в каморке. Перебирает портфолио фотографов. У меня возникает странное и неприятное чувство: как будто он может видеть, что делается в моей голове.
– Чем занимаешься? – спрашиваю я, решив начать издалека.
– Оцениваю работы.
Он берет фотографию летящей птицы и рассматривает ее на свету. Мне нравится. Я бы поставила «A».
– Ты же не любишь ставить оценки за творческие работы, – говорю я, повторяя то, что слышала от него самого тысячу раз.
Прежде чем врать, нужно не спеша подготовить почву.
– Для меня это ужасная пытка, а куда деваться? – улыбается он, откладывая снимок. – Как вчерашняя вечеринка?
– Хорошо, отлично! – начинаю я, но вовремя торможу: незачем ему знать, что я веселилась от души. Будет больше вопросов, а значит, придется больше врать. – Хотя, пожалуй, скучновато. Неплохо, но ничего особенного.
Папа смотрит на меня как-то странно. Лучше не пытаться расшифровать этот взгляд.
– Познакомилась с кем-нибудь?
– Что? Нет… в смысле, да. Много было интересных ребят, – мямлю я. – Но чтобы кто-нибудь особенно интересный – нет. Все одинаковые. Значит, по логике, ничего интересного…
Папа приподнимает бровь, но, как ни странно, непохоже, чтобы он что-то заподозрил. Я приклеиваю на лицо улыбку до ушей и перехожу к делу, пока нервы не сдали окончательно:
– Не возражаешь, если я сегодня схожу к Морган?
– Конечно иди, – беспечно говорит отец и снова погружается в изучение фотографий.
Я направляюсь к двери, пока все не сорвалось.
– Здорово! Тогда я пошла. Прямо сейчас. Пешком. На мне как раз кеды. Для прогулки самое то. Морган сейчас идет. Она душ принять решила: перепачкалась мороженым у себя в кафе. Теперь отмыться нужно. Быть чистой хорошо. Я-то хорошая. Во всяком случае, чистая. Люблю тебя!
– А я тебя еще больше! – кричит папа мне вслед.
Обычно в таких случаях мы отвечаем друг другу: «Это невозможно!» – но теперь я возвращаюсь и вместо стандартной фразы говорю:
