– Еще как разочаровался. Но все нормально. Не в воде, так на воде… Спасибо мистеру Джонсу. В последнее время эта яхта стала для меня единственным местом, где я в состоянии думать.
– А о чем ты думаешь? – спрашиваю я и беру Чарли за руку.
Он смотрит на луну:
– Да так… О том, что теперь делать, если прежние планы порушились. Куда я хочу поехать. Кем быть. Ну, о всяких таких мелочах.
Я мягко усмехаюсь:
– Прекрасно тебя понимаю. Сама постоянно об этом думаю.
Чарли смотрит на меня удивленно:
– Серьезно? Ты тоже?
– Да, – улыбаюсь я. – Чаще, чем ты можешь себе представить.
– Хм… – Он, похоже, размышляет над моими словами. – А знаешь что? Как-нибудь, в один из ближайших дней, мы с тобой поплаваем по бухте, полюбуемся закатом.
– Супер, – тихо говорю я.
Предложение действительно звучит заманчиво. Жаль только, что для меня эта прогулка – фантазия, которой не суждено сбыться. Но сейчас это нереальное «как-нибудь» ласкает мой слух.
Наши взгляды встречаются. Шикарная яхта, ночное небо, нежный плеск волн – казалось бы, что может быть прекраснее? Но в довершение всего этого Чарли наклоняется и целует меня. По-настоящему.
На секунду я теряю способность двигаться, думать, даже дышать, потому что все, о чем я мечтала, сбылось, как по волшебству. Но вскоре инстинкт приходит мне на помощь, и я начинаю все-все чувствовать. Ощущения обострились, мозг горит, сердце чуть не разрывается. Я обнимаю Чарли за шею. Он еще теснее прижимает меня к себе. Наш поцелуй все длится и длится.
Наверное, мы никогда не смогли бы друг от друга оторваться, если бы не таймер моих часов. Мы вздрагиваем от звука, напоминающего набат. Я нажимаю на кнопку выключения и качаю головой. Почему, ну почему мой комендантский час начинается так рано? Я ведь редко выхожу из дому, и для этих особых случаев папа вполне мог бы делать исключение из правил.
– Тебе пора домой? – спрашивает Чарли.
Я упираюсь лбом ему в грудь и слышу, как сильно и четко стучит сердце. Этот звук кажется мне родным.
– Иногда я ненавижу свои часы, – говорю я, хотя, конечно, понимаю: часы не виноваты в том, что отец излишне меня опекает; мамы, когда-то их носившей, нет в живых, а мне самой редкая болезнь никогда не позволит совершить вместе с Чарли ту морскую прогулку на закате, о которой он говорил.
Мы идем по городу, держась за руки. Примерно в квартале от моего дома Чарли останавливается.
– Ты чего?
– Ты говорила, твой отец чутко спит.
Мне не хочется, чтобы этот чудесный вечер заканчивался, и я пытаюсь растянуть разговор:
