— Дмитрий, нэ хочу вас трэвожить, но все-таки, а? — почтальон хлопнул ладонью по коричневому тому в кармане. Он смешно наморщил свой массивный нос, как будто заранее извиняясь за неприятную, но нужную процедуру. — Минут пятнадцать у нас эсть.
— На что? — не понял Романов. Ему не хотелось сейчас никаких разговоров.
— Я думал вы уже знаэте, — Воршоломидзе засмущался. — Мнэ положено читать вот отсюда по отрывку в дэн, и нужно чтобы слушали. А то нэ сбудется.
— Какая облагораживающая кнопка. Валяйте, — Романов обреченно махнул рукой на сиденье. Он опять вспомнил о снесенных домах. Зачем он едет на этот дурацкий субботник?
Почтальон уселся рядом, открыл второй том «Войны и мира» и начал читать. Негромко, без выражения, он монотонно бубнил текст будто заученную молитву. Это были сцены охоты из четвертой части, о матером волке и Николае. Романов всех героев давно знал как хороших знакомых. Прикрыв глаза, чтобы ничто не мешало следить за ходом действа, Романов слушал певучий слог, где то и дело попадались доезжачие — старшие псари. Он плавно проваливался в мягкий сон у нагретого стекла и видел, как все соседи, будто стая под предводительством Доезжак, летят на красном автобусе за убегающим волком. И у каждого свой матерый — злой и старый, свое желание и мечта. И у всех впереди заветная минута, когда они схватят свою мечту за горло, но она вновь ускользнет.
— Дмитрий, вы спитэ? Приэхали, — почтальон тряс Романова за плечо.
Они остановились на площади. Сквозь неплотно прилегавшие бетонные плиты вовсю разрасталась трава. Пахло свежеструганным деревом, поодаль высилась громоздкая трибуна. Соседи расходились кто куда, на удивление весело переговариваясь, можно подумать, им не терпелось начать.
— Внимание, товарищи! — с надрывом заговорил Борис. За время поездки в душном автобусе его вид слегка потускнел, галстук съехал на бок, а брюки помялись. — Занимаем свои участки! — Борис махнул мегафоном. — В двенадцать обед, приедет полевая кухня. Напоминаю, талоны на борщ, котлеты и трудовые сто грамм — после выполнения плана. Кто не работает… — Борис подмигнул. — …тот не пьет. По всем вопросам прошу ко мне лично или моему помощнику — Дмитрию Сергеевичу Романову.
Раздались жидкие хлопки аплодисментов. Слушавший вполуха Романов вздрогнул, Борис ухватил его под локоть и отвел в сторонку.
— Ну, Дмитсергеич, целоваться не будем, козырьки мешают! — он довольно забулькал. — Ты правильно делаешь, что коллектива держишься. Народ видеть должен, что власть работы не бежит.
