— Ошибка, уважаемый, ошибка вышла. Должно быть вы напутали.
Господин так же медленно удалился, а Иван с нежностью ощупывал свежеукраденный латунный проездной жетон. Он подкинул жетон на ладони — билет на свободу достался ему легко.
Обманутый господин все семенил в сторону площади, постепенно теряясь среди толпы. Иван проводил его взглядом и убедился, что тот не расслышал объявления о прибытии поезда, после чего смело направился к своему вагону номер шесть. Иван намеревался хорошенько выспаться, а затем поинтересоваться насчет привлекательных особ женского пола или состоятельных особ пола мужского среди попутчиков. Где-то зазвучала музыка, трубы брали торжественные ноты. Быстро двигаясь по перрону, он вглядывался в окна вагонов, и по всему видно было, что публика в них разительно отличалась от местных жителей, даже издалека были заметны их столичные лоск и надменность во взглядах. Поразительно, подумал Иван, как могут сочетаться на одном лице выражения скуки и презрения — дамы и их спутники разглядывали маленькую станцию так, будто бы мечтали не видеть ее никогда в своей жизни. Впрочем, чрезмерная гордыня всегда на руку такому молодцу, как я, улыбнулся себе Иван.
Нужный вагон уже показался, и Иван заметил возле него оживление. Он прислушался и убедился, что музыка доносится именно оттуда. На всякий случай широко улыбаясь, Иван направился к небольшой толпе, пестреющей впереди. Несколько десятков человек, по преимуществу барышни с розами и веточками вербы в руках, три трубача и один кругленький барабанщик вглядывались в идущих им навстречу пассажиров, явно ожидая кого-то. Завидев Ивана, поступь которого была твердой и уверенной, а улыбка теплее весеннего солнца, барышни взвизгнули и захлопали в ладоши. Одновременно с этим они подпрыгивали, шептались и показывали на Ивана пальцем. Две из них подбежали к нему, обдав его свежим ветерком и ароматом роз, схватили под руки и запричитали наперебой:
— Филипп Николаевич! Душечка! Родненький! Да мы думали, вы не успеете и опоздаете! Проходите скорее! Скоро тронется! Берите же цветы! Мы вызвали для вас оркестр! Веня, марш!
Над ухом рявкнула труба, Веня опередил остальных оркестрантов, вероятно, от восторга и торжественности момента. Румяные лица барышень закружились перед Иваном, настойчивые объятия оттесняли его к ступеням вагона. Сама судьба воплотилась в десяток юных дам и толкала его на верный путь. «Какой, однако, изящный способ, довольно миленькие лица у моей фортуны, — ухмылялся Иван, — особенно эта брюнетка в шляпке с маками! Да и рыженькая в зеленом недурна»!
