А теперь – ждём.
Ну да, я решил рискнуть. Вдруг удастся разойтись миром? Временами я очень удачливый парень. Так почему не сегодня? А хуже по-любому не будет. Варяги все равно нас догонят, а встречать противника я предпочитаю лицом, а не затылком.
Мы их ждали, но все равно они появились неожиданно.
Впрочем, я тоже оказался для них сюрпризом.
Надо думать, наши следы они особенно не разглядывали и по-прежнему полагали, что имеют дело с дерзкими смердами.
Я поднялся и раскинул в стороны руки, показывая, что не вооружен.
Я их удивил, да. Настолько, что в меня даже копья с ходу бросать не стали.
Удивил и напряг.
Ишь как озираются. Моих хирдманов выглядывают.
Сюрприз! Гнались-то парни за дурными смердами, а встретили нурманский хирд. Мой. Это они сейчас так думают.
А у нас – репутация. И два берсерка. И я. А их «всего» тридцать два.
А только что было – аж тридцать два. Огромная сила по здешним меркам. И только что они так себя и ощущали: непобедимой армией.
Теперь – нет. Сбились вместе. Шарят глазами по сторонам. На меня почти не смотрят. Я-то на виду. Что на меня смотреть…
Это хорошо, что они так напряглись. Полезно для переговоров. А еще лучше, что с ними нет Трувора.
Да вообще никого из старших нет, сообразил я.
И возрадовался. Эти пока что не волки, а так… волчата. Ровесники Зари и ее брата.
Для них я был нурман-хёвдинг. Непререкаемый авторитет.
А не сыграть ли на этом?
– Старший кто? – рыкнул я.
Замешательство.
Им объяснили, что я – враг, хотя вряд ли с подробностями. Зато они наверняка слыхали мою версию событий. Но не впечатлились и не ушли с Ольбардом Синеусом. Это минус. Зато они видели мой бой с Трувором. И видели, как мы разошлись если не мирно, то не заклятыми врагами. И сам бой наверняка тоже работал на мой авторитет, ведь остановился не я, а Трувор. Не сдался, но…
Не знаю, в чем меня обвинил Рюрик, когда отправил на охоту за нами. Вряд ли в том, что я хочу уйти. Это не преступление. Наоборот, это исконное право воина – покинуть предводителя, которым недоволен. Воин свободен в выборе вождя. Это основа. Они тоже воины. И для них выше свободы только родственные связи. Да и то не всегда. Ой не всегда, ведь они, по сути, мальчишки. Убивать научились, а вот ставить интересы князя выше собственных понятий чести и правды – вряд ли. Вот Ульфхам Треска не раздумывая убьет по приказу конунга. Из одной только политической целесообразности. Эти – не такие.
– Кто старший?
Молчат. Переглядываются. Сержанты, которых остановил целый полковник. Не их полковник, но все же…
