Тим вернулся домой совершенно измотанный и с твердой уверенностью, что все надо делать не так, что сам он все сделает по-другому. В другой раз.
Дурак, дурак!
Ирт, пожалуйста, забери меня, забери.
Чтобы не видеть голову Рея. Чтобы не вспоминать его.
Чтобы остался внутри только вакуум, черная совершенная пустота.
* * *
– Неплохо вписывается. Хотя можно было и лучше.
Тим вздрогнул и обернулся к парню в черной водолазке, так явно бросающейся в глаза среди светлых и легких одеяний остальных зрителей. Тот, прищурившись, следил за посадкой.
Воздух, казалось, вибрировал, океан под платформой пучился серой злой волной. Резкий порыв горячего ветра сорвал-таки чью-то шляпу, а на верхнем ряду кто-то радостно крикнул. Может, поймал?
Крейсер был огромен, парабола светового крыла уходила в закатное небо, словно вздернутая вверх рука какой-то древней статуи. Гигантская тень корабля через океан потянулась к платформе. Солнце совсем исчезло, а небо над океаном стало темно-синим, тревожным.
Плазма в последний момент ярко вспыхнула у самой чаши, и блики света побежали по широченным бокам грузового крейсера. Раздался хлопок, и махина, мягко соскользнув в вакуумную воронку, замерла на стапелях чаши.
В общем, ничего особенного, но за спиной захлопали в ладоши. А парень с планшетом взглянул через плечо и угрюмо усмехнулся краем губ.
– Зачем ты пришел сюда? – внезапно хрипло и зло бросил Тим.
А зачем ты, зачем ты? Ведь тебе нужно быть не здесь.
– А ты зачем? – повторил мысли худощавый и смерил его взглядом.
– Мне кажется, я первый спросил. Не стоит ответ заменять вопросом.
– Не стоит начинать хамить с первых слов, обращенных к незнакомцу.
– Незнакомцу, который раздулся так, словно на голову выше всех присутствующих?
Я нарываюсь, хочу нарваться.
Парень пожал плечами и уставился в свой планшет. Ему явно было плевать. А в Тима хлынула чернота. Как вакуум из воронки. Темный вакуум вытеснял мысли и сомнения, оставляя только себя самого и был чем-то гораздо большим, чем пустота.
Чем-то, чему Рей, пока был жив, не придумал названия.
Тим с силой выдернул черный планшет и швырнул его вниз. Худощавый дернулся следом, но прямоугольник закрутился черным веретеном и ушел в воду.
– Какого предела ты творишь, урод!
– Ты сам урод! Лысый урод.
И Тим с силой толкнул в черную грудь, ощущая потребность отправить парня следом за планшетом – в холодный океан. Тот резко отбил руку и ударил Граува в челюсть. Боль молнией пробила голову. Все сразу стало просто и понятно, так бывает, когда в темном туннеле где-то далеко пробивается свет. И можно двигаться.
