— Где ваши носилки, уважаемый синьор? Позвать слуг? — словно причитая, она продолжила жаловаться:
— Ох и достанется мне от Марио, едва он прознает что я тут с вами разговаривала… И от повара достанется. К зеленщику ведь послали…
Она осторожно покосилась на меня и отвела взгляд.
Ясно, они не в игрушки играют…
— Простите меня, прекрасная синьорина, я спутал вас со своей знакомой… — Я снял треуголку и вежливо поклонился.
Всего один миг я видел как облегчение и радость вспыхнули в глазах у Джил, потом она вновь разворчалась, что такая путаница ей дорого обойдется и от повара попадет.
Мне пришлось натянуть маску и с трудом уйти. Но в душе была радость. Все получилось, я нашел ее! Джил знает, что я здесь и должна прийти на встречу. Еще бы выяснить, где здесь старая верфь…
Я с предупреждением оглянулся на франта, но он, в этот момент, прищурившись, смотрел на мою жену.
Тяжело вздохнув, хотелось решить эту проблему и в тоже время не хотелось портить замыслы Джил, так что, стиснув кулаки, я вернулся в карету
Итак, мне надо найти себе приличное пристанище в Портичи, и тут я обратил внимание, что на недавно многолюдной улице, где бойко шла торговля, почти не осталось народа.
К месту вспомнилась испанская поговорка «в жару по солнцу бегают только собаки и французы».
Джил
Воспользовавшись отъездом господ из усадьбы, я сразу отпросилась у повара, так как, после встречи с Артуром никак не могла прийти в себя.
Потому вернулась в дом к Лусии, искупалась и переоделась. Когда с этим было покончено, к своему сожалению выяснила, что только полдень.
Не зная, как дождаться вечера, я продолжала стоять у окна и сушить волосы. И не сразу поняла, что плачу.
Мне так хотелось, чтобы можно было заниматься любимым делом, не нанося боль мужу, за которым ужасно соскучилась, и с которым можно встречаться только украдкой.
Я очень ждала момента, когда начнет смеркаться, чтобы пойти к Старой верфи.
Не знаю, почему так называли местечко над морем, но никакого намека на верфь, пусть и разрушенную, там не обнаружила. Зато там можно было спокойно встретиться и поговорить, не опасаясь, что кто-то подслушает.
Дело за малым, только дождаться сумерек…
Но я ошибалась. Едва колокола в храме Сен-Сиро пробили полдень, мне принесли записку от Кристиана. Я сунула монетку посыльному и поспешно зашла в свою комнату, чтобы прочесть послание.
Сердце громко стучало, предупреждая, что это не к добру, но что делать, я обязана сразу реагировать, иначе он объявит розыск, и меня эвакуируют насильно.
