Но она не остановилась, прибавив шаг, поторопилась уйти. Услышала.
— Синьора… Синьорина…
Опустив голову, она стала удаляться, как английский фрегат от родного берега.
— Еще немного и мне придется за вами бежать. У меня для вас есть важное известие. — Мой итальянский был выше всех похвал, я бы и сам удивленно заслушался, не думал, что я его еще так помню, но длинноносая маска приглушала звуки, меняя голос.
Джил резко остановилась, поставила корзину с зеленью на пыльную дорогу и, скрыв раздражение за стиснутыми губами, повернулась ко мне:
— Господин, кто бы вы ни были, это вы мене звали? Так я слышала. — С простонародным говорком сказала она. Джил глупо улыбнулась, по-крестьянски нелепо широко растянув губы в улыбке. — У вас новости о моем женишке? Марио, что с ним? Что опять натворил этот негодяй?
Какой Марио?!
— У меня новости о войне. Колонии взбунтовались.
Она отступила.
— Слова-то какие мудреные, о чем это вы, господин под маской? Небось, наше вино распробовали? Оно быстро пробирает, даром что молодое.
Рядом остановились какие-то люди, помня наказ Джона, я не решился сразу открыться. Значит, она думает, что я пьян, ладно…
Я навалился на нее, обнимая. Но увидев, что она протягивает руку, чтобы незаметно лишить меня сознания, торопливо напел:
— Не губи меня, красавица. Я еще не все сказал…
Она выдохнула и скороговоркой, как торговки на рынке, произнесла:
— Появился на мою голову, обрученную девушку позоришь… Стыдно, синьор.
— Я дам тебе два золотых, ты побудешь со мной? — прошептал я внезапно охрипшим голосом.
Я видел, что она стиснула кулаки, но всмотревшись в мою улыбку, схватилась за горло, словно ей не хватало дыхания…
Мне его тоже не хватало.
— Да, господин… — прошептала она. — Вечером буду ждать на старой верфи. Если получится…
Целуя ее ладони, я довольно кивнул, тут позади раздался чей-то голос.
— Вот как? Что-то ты меня не захотела приголубить, женишком своим отмахивалась, честной себя показывала, шлюха. А я, оказывается, золота тебе не предложил…
Схватившись за шпагу, я резко обернулся. За мной стоял местный аристократ, один из тех, кто напоминал мне яркостью костюма внезапно разбогатевшего циркача, увешенного драгоценностями, как старые Лондонские герцогини.
Я презрительно отозвался:
— Пошел вон, невежа, синьорина знает, кого ей выбрать…
— Да кто ты такой?
— Не вмешивайся! — прошептала Джулиана. Потом с тем же простонародным акцентом громко затараторила:
— Синьор не прав, я честная девушка, но что с пьяного взять? Помогли бы, синьор, а то господин на ногах не стоит, а вы ругаться вздумали… — и, обратилась ко мне:
