— Вы звали меня, отец? — зайдя в кабинет, спросил я. Султан повернулся весьма лениво, оценил меня взглядом и вернул взгляд окну.
— Да, садись. — И я сел, как такому человеку отказать. — Я погляжу, наши зарубежные магистры не ошиблись в своих выводах. Ты превращаешься в демона?
— Я бы так «это» не назвал. — Пробурчал я под нос. А чего уже скрывать, когда тебя в лоб об этом спрашивают? Как говорил Санчо — Хрен на лбу не спрячешь.
— Как ты не Смерть назови, а погибшего это не вернет. Когда ты закончишь свое перевоплощение в чудовище?
— Не знаю, если честно, это происходит помимо моей воли. — Я стянул надоевшую повязку, взглянул на отца. Теперь я видел помимо обычной картинки и магического фона — его ауру. И она была немилосердна.
— Что ты видишь? — не поворачиваясь, спросил султан.
— Болезни мозга, вы умираете и уже не первый год. — Признался я в своих ощущениях, что были остры как никогда.
— И сколько на твой взгляд мне осталось топтать пески? — он, наконец, повернулся и сел напротив.
— Если я скажу полгода, то наверно дам слишком много надежды. Месяца три-четыре.
— Хорошо, этого времени нам хватит. — Заключил султан и хлопнул по столу.
— Нам?
— Конечно, мы должны убедить всех в твоей смерти, если ты намерен жить дальше, но в другом месте. А твой сын…
— Дочь. Моя дочь. — Уточнил я.
— Твоя дочь…. Что же, она будет наследной принцессой…. Да…. Оплошал ты демон, надо было зачать сына. Но, увы, престол она не сможет занять, он отойдет твоему брату. Горасис будет в восторге после рождения племянницы. Думаю она будет его пожизненной любимицей, раз уж она изволила родиться без члена. — Я поморщился. — Не строй рожи, мог бы и не одну жену иметь. А теперь к делу, как ты хотел бы умереть?….
И был мой день прекрасен…, но, увы — выбыл и кончился. Не знаю, чего добивался Султан-отец, но он, как ни крути, был логичен как аксиома. Если люди узнают что во мне кровь проклятых — ни я, ни мои друзья, знакомые и родные — не переживут и одного дня. А если я уйду красиво и тихо, то после небольшого траура, жизнь продолжиться дальше, умрет отец, траур будет более продолжительным, но все будут здоровы и живы. И султан предложил нам уйти вдвоем, он на смерть, а я как беглец. Одна проблема — об этом никто не должен знать, даже Эля или Визерис, точнее — тем более Визерис! Тайна должна быть незыблемой — только он и я. И выбор такой смерти, он на меня и оставил.
Вы когда-нибудь вообще планировали свою смерть? Нет? Ну, так и я никогда подобным не занимался. Как обмануть сотни людей, да еще и живым при этом остаться? Вот над этим я думал дня два, пока Султан не пригласил меня вновь.
