Для осуществления своих собственных целей Антигон вел войну против носителей первой тенденции: Пердикки и Эвмена. В ходе войны Антигон, если верить апологетическому по отношению к Эвмену изложению Плутарха, не проявил выдающихся военных способностей, хотя и обнаружил стратегическую дальновидность и политическую проницательность: не рискуя тактически, он неуклонно оттеснял Эвмена в глубину Азии и, в конце концов, нанес ему окончательное поражение, разрушив коалицию азиатских сатрапов. В последующие годы борьбы диадохов Антигон принимал в ней активное участие. Создав могущественную армию, боеспособный флот, он вознамерился объединить под своей эгидой всю империю Александра и захватить верховную власть, но в самой решающей битве при Ипсе погиб.
Наиболее яркий, смелый, энергичный среди диадохов, Антигон, наряду со своим безграничным честолюбием, был наделен исключительными способностями. Он обладал талантом превосходного военачальника, был хорошим стратегом, показал себя очень ловким в умении использовать благоприятные обстоятельства в борьбе со своими политическими противниками. Правда, в тактическом плане он иногда проявлял, особенно в конце жизни, нерешительность и колебания, сыгравшие основную роль в неудаче египетских походов. В своих войсках Антигон пользовался значительным авторитетом благодаря личной отваге и исключительной выносливости. Он умел вызвать восхищение и, может быть, завоевать любовь солдат, которых он не щадил ни в жарких схватках, ни в утомительных и опасных походах. Однако так же, как и другие диадохи, и даже в большей мере, сталкивался он с изменами и дезертирством, борьба с которыми ввела в практику необычайно жестокие наказания.
С высоким военным мастерством Антигон соединял и дипломатическое искусство. Известны его небезуспешные интриги вокруг Антипатра и Кратера, против Пердикки. Кроме военных и дипломатических способностей, ему были присущи и качества опытного финансиста. Он предусмотрительно сосредоточивал в своих руках большие денежные запасы, сознательно и умело используя эти ресурсы для достижения своей главной цели. Начиная свой медленный, трудный и опасный путь к трону, Антигон не повторял идей Александра. Более трезво исходя из действительного положения вещей, его политика скорее соответствовала рекомендациям Аристотеля, выражавшего взгляды широких слоев греко-македонского общества: ослабив гнет и укрепив свое влияние в зоне преимущественного базирования — Малой Азии, он одновременно жестоко притеснял и эксплуатировал периферийные области своего владения, особенно Вавилон. Ни о каком стирании граней между Востоком и Западом Антигон не помышлял, хотя объективно именно его политика в наибольшей мере способствовала упрочению эллинистических отношений. Но это же делало его власть вне сравнительно небольшого региона крайне неустойчивой.
