М. Фонтана считает Полисперхонта замечательной личностью, наиболее блестящим политиком среди диадохов после Антигона. Она особенно подчеркивает тактику Полисперхонта, с помощью которой он хотел освободиться от Кассандра. В этой связи высоко оценивается известный его освободительный декрет, прекращавший разлад в уже измученной Греции, где друзья Антинатра помогали его сыну. Думается, что такая характеристика Модисперхонта крайне преувеличена. Надо сказать, что пока Полиснерхонт выполнял чужие поручения, он действительно представлял собой внушительного военачальника, пользовавшегося авторитетом и уважением. Однако на самостоятельные действия он был не способен. Вследствие недостаточного понимания социально-экономических и политических процессов в тогдашнем динамичном мире, отсутствия дипломатических данных он совершал грубые и роковые ошибки, которые вели к частым неудачам и лишали его веры в свои собственные силы. Полисперхонту были присущи все недостатки и пороки диадохов, но у него не было никаких характерных для них достоинств, кроме личной храбрости.
Вторую тенденцию представляли Антигон Одноглазый и его сын Деметрий. По своему происхождению, насколько можно судить по сведениям источников, Антигон принадлежал к слою македонской служилой знати, возвышение которой было связано с победами Филиппа. Этот слой традиционно образовывал ядро македонской конной армии, но не обладал богатством и знатностью, достаточными для проведения сколько-нибудь самостоятельной политики. Установление централизованного государства открывало его предводителям перспективы продвижения по линии государственной службы. Деятельность Филиппа, вероятно, полностью импонировала Антигону, который с молодости участвовал в его походах и проявил большое мужествово. При осаде Перинфа он потерял глаз и впоследствии тяжело переживал свое увечье, хотя внешне стал похожим на своего повелителя, который тоже был одноглазым.
По-видимому, и в это время, и при жизни Александра он был исполнительным профессиональным и военным администратором, но уже тогда источники отмечают в качестве его характерной черты исключительное честолюбие. Элиан указывает, что это опасное честолюбие заметил даже царь и поэтому не включил его в круг своих интимных друзей, с особой прозорливостью учитывая эту основную черту характера Антигона. Именно это, возможно, и было причиной его фактического отстранения от военных действий во время восточного похода Александра. Антигон был назначен сатрапом Великой Фригии, через которую проходили стратегически важные коммуникации, и фактически контролировал Малую Азию. На этом посту он проявил себя крайне дальновидным политиком. Вероятно, предвидя конечный распад империи, он обеспечил себе, по крайней мере, нейтральное отношение местного населения, старался не наживать себе врагов в среде независимых горных племен и тем самым создал предпосылки для будущей собственной монархии. В этом отношении его политика имеет много общего с политикой Александра в Малой Азии. Своим подчеркнутым уважением к городским вольностям Антигон вызвал подозрение других диадохов, и Пердикка немедленно принял меры по его ослаблению.
