– А я помню ту седую женщину, с которой ты разговаривал. Мы всё слышали, что ты по радио говорил…
Я подсел к маме. Та намёк в виде протянутой руки поняла и подала письмо. Пробежав глазами по неровным строчкам, я нахмурился:
– Понятно, нашего письма он не получил, мы же не знали, что адресата не было, поэтому и написал Тане. Нужно новое писать, по новой военной почте, что он указал.
– Но мы же ему уже написали, письмо ушло, – сказала мама.
– То вернут на наш адрес. С припиской «Адресат не найден» или нечто подобное. Сейчас писать будем?
– Нет, завтра уж. Все устали, – оглянувшись на бабушку, ответила мама.
– Да, а у меня дежурство, – подтвердила Таня. – Я со знакомой в больнице договорилась, она пока меня заменит, но не на всю ночь, так что я побежала.
Быстро пообнимавшись со всеми, она подхватила узелок с едой, что бабушка ей собрала, и упорхнула.
– Осторожнее на улицах! – успел я крикнуть ей вслед, но, вздохнув и осмотрев присутствующих, встал: – Я её провожу.
Подхватив куртку деда – стало холодать ночами, хотя только начало сентября, – я догнал Таню, шустрая уже до перекрёстка дойти успела. Трамвай уже не ходил, время позднее, так что двинули пешком. Тем для разговора у нас было две: письмо отца и конечно же моё выступление на радио. Таня сразу сказала, что шокирована была, да не одна она, вся семья, слушавшая передачу, моими познаниями. По комментариям мамы и деда стало ясно, что моих собеседников они помнили. Для них наше путешествие прошло как-то проще и легче, чем для меня. В общем, Таня была поражена, хотя и она отметила, что я наверняка многим наступил на мозоли, буквально прижав к стенке своими речами.
– А куда деваться? – пожал я плечами на эти её слова. – Или их вот так прищучить, или они и дальше будут творить беспределыцину. Надеюсь, к моим словам прислушаются те, кому надо. Вот товарищ Сталин – ты же знаешь, что я у него был, – пока велась передача, раза четыре звонил редактору, просил, чтобы меня не останавливали, и давал добро на продолжение рассказов.
– О, это интересно. Расскажешь?
– Ну, я знаю только факт самих звонков, а о нашей встрече ты и так знаешь. Насчёт отца нужно поговорить. По намёкам ясно, что он где-то под Старой Руссой.
– А как ты понял? – удивилась та.
– Сама же читала. Там написано, что они у деревни Кневцы. Мы рядом проезжали. Завтра письмо нужно написать. Пока точно не скажу, на передовой он или нет, карту тех мест нужно посмотреть и сравнить со сводками с фронта, но не думаю, скорее всего, во второй линии, на пополнении и переформировании, так что сейчас подразделение, где служит отец, отдыхает. Хотя сам отец вряд ли, он же ротный старшина, у него сейчас самая работа, снабжение, обеспечение.
