Маруся обогнула дерево и понеслась прочь от поляны. Какое-то время она слышала за спиной топот ног, потом лесник остановился и крикнул:
— Стой, дурёха!
Она не остановилась, и он крикнул ещё, повысив голос почти до бабьего визга:
— Вернись, не трону!
Освободившая, наконец, голову собака остановилась у его ног. Прижалась к сапогу и, глядя вслед убежавшей добыче, повела носом и подняла шерсть на загривке.
Лесник снял шапку, скомкав в кулаке, отдуваясь, и бросил себе под ноги.
— Эх, тудыть её, — сказал с досадой. — Пропала девка.
***
Прошло много лет…
Рамис глубоко вздохнул и строго посмотрел на бабку Любку. Она тоже глядела на него круглыми блестящими глазками, и улыбалась.
— Ты давай не сиди, записывай, — поощрила его бабка, указав острым подбородком на листок бумаги.
Он бросил ручку на стол.
— Бабка Любка, да что я вам, собака сыскная?
— А я тебе говорю, пропала она.
— Суток не прошло, одних суток!
— Для нашей Нютки и одни сутки… Для таких как она, день за трое надо засчитывать.
Милиционер помотал головой. Нютку он знал хорошо. Её все знали.
— У Петровича искали?
— А как же, — бабка продемонстрировала маленький телефончик. На блестящем розовом чехле болтались фенечки. — Первым делом.
— И что?
— Жена у него из города вернулась.
Рамис задумался. Перед глазами возникла нелепая картинка: внезапно вернувшаяся жена Петровича душит пухлыми руками в золотых кольцах вытащенную из супружеской постели Нютку. А потом они вместе с повинившимся мужем закапывают её в огороде. Торопливо мелькают лопаты, комьями летит чернозём. Тьфу ты, глупость…
— … ещё на той неделе отдать обещалась, — продолжала рассуждать бабка Любка, ёрзая в мягком офисном стуле, — а у меня доход не такой, как у тебя, милок. Вон как вас обеспечили, гляди, что мебель, что обои на стенах — прямо царские палаты. Так что садись-ка ты на свой танк, да поезди, поищи Нютку. Авось найдёшь.
Танком местные метко прозвали служебный автомобиль.
— Вот с делами разберусь, и поищу. — Милиционер ткнул пальцем себе за спину, где на бежевой стене висели аккуратно прицепленные портреты. Эти лица не смогли бы занять первых мест на конкурсах красоты, даже в их провинциальной глухомани. Тёмные копии фотографий давали смутное представление о внешности и нелёгком жизненном пути пропавших без вести граждан.
— Энти тут давно висят, — бабка махнула рукой. Поднялась с нагретого сиденья, и пристроила на локоток клеёнчатую сумку с пришитым махровым цветком цвета электрик. — А денежки она одолжила ещё на той неделе…
