Я посмотрел табличку на вагоне. А там крупными буквами написано: «Детский». Я говорю:
— Я в детском не поеду. В другом поеду.
— Затолкают. Смотри, народу сколько.
— Пусть толкают.
— Ой, Костя, — сказала Лина Львовна, — там же все ребята едут. Не можешь ты без выдумки.
Я говорю:
— Лина Львовна, я с ребятами хоть до Владивостока поеду. Только не в детском.
— Ну и хорошо, — сказал Владимир Иванович. — Пусть потолкается. Ему полезно.
Вдруг Борька говорит:
— Я тоже с Костей поеду.
Владимир Иванович посмотрел на него и улыбнулся.
— Молодец, Таланов.
Мы залезли в соседний вагон. Мы стояли на площадке, и я уже думал, что больше никто поместиться не может. Но потом снаружи нажали, и влезли человек двадцать, все с лыжами. По том еще нажали, и опять влезли человек двадцать. У меня в кармане было два бутерброда с колбасой. Я прямо чувствовал, что они сплющились и стали тонкими, как блин. Я и сам, на верное, стал как блин, только мне не видно было. Но тут снова нажали, и снова влезли двадцать человек. Так до самого отхода все нажимали и влезали, и я никак не мог понять, куда они помещаются.
Мы с Борькой всю дорогу молчали. Попробуйте разговаривать, если у вас все кишки выдавливают. И я все думал, почему это Борьку Владимир Иванович назвал «молодец», а меня нет. Мы же ехали в одном вагоне.
В Кавголове мы все вылезли.
Владимир Иванович привел нас на большую гору. Эта гора, сказал Владимир Иванович, называется «Семейная». Тут могут кататься даже бабушки и дедушки. Я заглянул вниз. Ничего себе бабушки! Гора крутая, народу много. И все едут как попало.
Первым съехал Владимир Иванович. У него лыжи тяжелые и толстые. Крепления железные. На каблуках большие пружины. На таких лыжах и я бы съехал. Владимир Иванович сказал, что они специально для гор — слаломные. А ехал он ничего, даже красиво — змейкой. Он остановился внизу и помахал палкой.
— Теперь вы давайте, ребята, — сказала Лина Львовна.
Я опять посмотрел вниз. Владимир Иванович был маленький, как букашка.
— Лина Львовна, — сказал я, — вы нам покажите пример. Потому что вы старшая пионервожатая. Вы, наверное, здорово катаетесь.
— Я? — Лина Львовна засмеялась. — Я? Здорово!
Лина Львовна оттолкнулась палками и поехала. Она проехала немножко и почему-то начала садиться. Она ехала все быстрее и все-таки садилась. Потом — трах! Будто бомба взорвалась. Снег полетел в разные стороны, а Лины Львовны нет. Мы думали, что она провалилась. Но она сразу встала. Оказывается, ее снегом засыпало.
