— А другой машинки у тебя нет?
— В бухгалтерии есть, но все равно нельзя, лучше где-нибудь чужую найти.
— Вот и найди, Соня, будь добра, за мной не заржавеет, вот возьми десять рублей, новенькую...
Отказывать Василию Ивановичу неловко, он совсем недавно чинил Соне машинку, заело ленту, за минуту все сделал, но зачем деньги?
Надо сказать, у Сони странность, при виде новой десятки появляется какой-то зуд везде, аж в зубах, бумага упругая, гибкая, у Сони даже соски наливались, когда она брала в руки щекотную, свеженькую купюру, но она, хоть убей, никому не признается, не дай бог, какой-нибудь мужчина узнает.
— У вас тут в трех словах четыре ошибки, Василий Иванович «бальшой», «бирёт». Или вот еще «прахадимец».
Вася подумал секунду и дал ответ:
— Так и шуруй, как есть. Видно же, темный человек писал, не похожий на нас с тобой. К примеру, ты вышла покурить, а зашел какой-нибудь ханурик и отшлепал на твоей машинке. Принимаешь вариант?
— Я не курю! — Соня прыснула.
— Ну там чаю попить, в бухгалтерии зарплату давали, мало ли что. А он уселся и давай, как из пулемета. Соня, шуруй, не боись, кому сгореть, тот не утонет.
— Ох, Василий Иванович, с вами не соскучишься.
Вася достал сложенный ввосьмеро платок, вытер лоб, посмотрел на стол — вроде он выложил ей десятку только что, а там пусто. Или забыл? Спросить? Нет, позорно. Пересчитаю свои деньги, и если не хватит... Беда в том, что он не знает последнее время, сколько у него наличных в кармане.
— Значит, порядок?
— Будет сделано, — и ничего не добавила, ни спасибо за деньги, ни когда расчет.
Да не жлобись ты, Махнарылов, сказал он себе, человек тебя выручает, спас от бессонной ночи и, может быть, не одной, а ты десятку обещал, а не дал, станет ли она делать? Выбросит в мусорную корзину, и все дела. И будет Мельник на них давить, пока не спихнет и шефа, и Васю Махнарылова. Он достал еще одну десятку и положил на стол перед Соней.
— Я обещал, вот оплата по трудовому соглашению.
— Так вы уже оплатили!
Ну а что Васе оставалось? Он гордый.
— Я знаю, что делаю, только прошу сегодня же отправить.
Махнарылов ушел, а Соня села печатать. Она вспомнила Мельника, плешивого дядю, довольно симпатичного толстого кота, который угощал ее жвачкой. Если верить анонимке, он похитил триста тысяч рублей. А что это за сумма, хватит ли обложить по экватору, если по рублю? А если, к примеру, накупить холодильников по триста рублей — тысяча холодильников. А сколько дубленок самых дорогих, по тысяче? Триста штук, повесить на плечики, на целый квартал хватит. Нет, дядечка этот плешивый со шрамом ей очень даже интересен. Когда он опять приедет?
