Шевчик ушел, а Шибаев позвонил Цою, но не застал. И только уже перед самым сном, около двенадцати ночи, он позвонил ему домой и сказал, что Ульяна Шевчик работает медсестрой в железнодорожной больнице.
Душа — это слабость, категория мелкого человека. У воротилы любого ранга души быть не должно, на всех не хватит. Давно замечено, чем выше человек, тем он бездушнее.
Глава третья
УЧРЕДИТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ
Первым прибыл Вася Махнарылов в новом, черном костюме, взятом на вырост, из рукавов выглядывали кончики пальцев, в новой ковбойке и в зеленом галстуке на резинке, какие носят полковники в отставке. Попахивало от него смесью шипра с перегаром, и вид вообще был — роди меня, мама, обратно. Знал Вася, что все они, эти юристы, не любят, когда на толковище идешь поддатый, и Вася держался, но сколько можно, и вчера он крепко выпил наедине с собой, до отрубона. Опохмеляться не стал, Шибаев может погнать за разврат, и вообще Вася склонен уже дать отбой, канительное это дело быть начальником, психуешь круглые сутки без перерыва. Еще не назначили, а жизни уже нет. Лучше сразу сказать: Махнарылов не имеет претензий, пришел выпить, закусить и в долг попросить. Неужели нам нельзя жить без начальников, за что, спрашивается, боролись? Полковничий галстук и новый костюм отчасти сглаживали вчерашний перебор, но все равно вид у Васи помятый.
— А ну воспрянь! — приказал ему недовольно Шибаев. — В менеджеры готовишься, а надрался, как безработный. Прими стойку, без осанки и конь корова, — и кивнул Васе на бар в углу под телевизором, где — известно всему комбинату — всегда стоит армянский коньяк и лежит финская колбаса. Вася не стал упрямиться, принял стограмешник, сунул в рот ломтик колбаски, весь встряхнулся, встрепенулся, — спасибо, родной, дорогой наш вождь Роман Захарович, куда мы без тебя!
Вскоре Гриша Голубь на своей машине привез Мишу Мельника. Удивительно, что наша столица с человеком делает! Каких-то полгода не прошло, а он уже выглядит как замминистра иностранных дел. В импортной белой дубленке с шалевым воротником, фирму за версту видно, с дипломатом из настоящей кожи, которая не трескается при любом морозе и тоже фирма. Он и раньше был ширше всех в Каратасе, а теперь совсем раздобрел, и сам круглый, и голова круглая, и лицо овалом, истинная матрешка, только шрам через всю скулу (после аварии) портит ажур. В руке у него массивная шиповатая трость из особого дерева, одному он говорит — из ливанского кедра, другому — из сандалового дерева, есть еще вариант: с этой тростью маршал Жуков принимал капитуляцию Германии. Мельник сильно прихрамывал после той аварии, вытягивали ногу ему и в Москве, в Институте травматологии и ортопедии, и в Кургане, у знаменитого Илизарова, но так и не вытянули, и Мельник добивается визы съездить в США «к знакомому костоправу».
