Она была воплощением сексуальности. Но в ней было и нечто большее. Власть, и презрение, и вызов.
Его невеста выбрала не золотой или красный наряд, как было принято на свадьбах. Ее платье было глубокого черного цвета, цвета траура.
Ее запястья, шея и уши были украшены драгоценными камнями, которые она носила с небрежностью, напоминавшей всем присутствующим о ее безупречном королевском происхождении.
Она остановилась рядом с ним, и Хусейн с трудом сдержал улыбку. Он мысленно аплодировал ей за ее мужество и вызов, который она бросала ему и собравшейся толпе.
Он заглянул ей в глаза и увидел там гордость и презрение. И он почувствовал нечто большее, чем просто желание. Глубокое уважение.
Хусейн вежливо поклонился ей:
– Миледи, вы оказали мне большую честь. Я никогда еще не имел счастья видеть такую обворожительную женщину.
Он взял ее руку и поднес к губам, вдыхая медово-коричный аромат ее кожи. Он почувствовал, как бешено колотится пульс на ее запястье, но она ничем не выдала своего волнения. И его уважение к ней возросло.
Жизлан с изумлением смотрела на мужчину, склонившегося над ее рукой с изысканной галантностью.
Неужели это был Хусейн аль-Рашид, высокомерный правитель Джумехи? Железная Рука, варвар, уважавший лишь грубую силу и право победителя?
На нем был прекрасно скроенный европейский костюм, подчеркивавший идеальные пропорции его могучего тела. А когда его губы коснулись ее руки, Жизлан почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь. Она глубоко вдохнула, стараясь справиться с охватившей ее паникой.
– Нет необходимости устраивать этот спектакль.
Она отдернула руку и машинально потерла то место, которого касались его губы, словно стараясь стереть память о его прикосновении.
Он медленно выпрямился, и ей пришлось откинуть голову, чтобы встретить его взгляд. Он приподнял бровь:
– Я просто выказывал вам уважение, которого вы заслуживаете, миледи. – Он окинул взглядом бриллианты, украшавшие ее шею и уши. – Что касается спектакля… Оставляю это вам. Вы великолепны.
Это звучало как комплимент, но Жизлан отнеслась к этому скептически. Она судорожно глотнула воздух.
Без бороды Хусейн выглядел не как бандит, а скорее как кинозвезда. Даже сломанный нос добавлял ему шарма. Он излучал силу и мужественную сексуальность.
Жизлан почувствовала, как уверенность покидает ее. Страх сковал ее тело. Не слишком ли она понадеялась на свои силы, согласившись на этот брак?
По ее телу пробежали мурашки при воспоминании о том, как его губы прижимались к ее губам и как ее тело предательски отвечало на его ласку.
