— Я сделаю всё, что скажете, — повторил Рю уже более уравновешенным тоном. Странное чувство от наведённого на него пистолета вернуло юноше часть чёткости мышления. Может, Аматерасу не хочет, чтобы он здесь умер…
— Умничка, — ответил майор, убирая пистолет и ставя пальцы 'домиком', - Поговорим о деталях.
За следующие несколько минут Рю многое узнал. Узнал, что ему нужно делать. Узнал, что его враги не доверяют Нарьяне. Узнал, что Нарьяна работает в некой секретной организации, продвигающей вперёд сигма-науку. Узнал, какие надежды возлагает на неё премьер-министр. Узнал о планах ликвидации Нарьяны и её школы. Узнал о том, что грозит ему. Узнал о том, как передавать данные при помощи военных протоколов на своём планшете.
— На этом все, — сказал майор, когда инструктаж был окончен, — Теперь ты можешь подождать здесь, пока тебя не заберет кто-то из преподавателей…
Дверь в помещение открылась, и на пороге появился высокий рыжеволосый мужчина с южно-европейским типом внешности, одетый в свободный черно-красный костюм-двойку.
— …а может, ждать и не придется, — добавил майор, кивнув на гостя.
Предполагаемый учитель окинул Рю насмешливо-изучающим взглядом и на чистом, без акцента, японском языке задумчиво изрек:
— Занятно, занятно…
Заключенный уставился на него слегка ошалелым взглядом, будто ребенок, впервые в жизни увидевший живую лису. В некотором роде так и было: вошедший действительно слегка походил на большого лиса, и к тому же был первым европейцем, которого увидел Рю. То, что этот европеец говорил без ошибок на японском языке, окончательно повергло юношу в ступор.
— Ну, здравствуй, Ёсикава Рю, — усмехнулся вошедший, — Мое имя Чезаре Финелла, и я буду курировать процесс твоего обучения… С чем тебя и 'поздравляю'.
Спустя пару секунд Рю немного пришёл в себя. Этого хватило, чтобы молча поклониться, как принято в кендзюцу. Чезаре ответил схожим поклоном, хотя что-то в его движениях не позволяло воспринять серьезно этот церемонный жест.
— Ну, что ж, — кивнул майор, — Думаю, я тут лишний а этом празднике жизни, так что…
Он взмахнул руками.
— Удаляюсь. Можете беседовать, сколько хотите, — сообщил он, после чего, как ни странно, действительно удалился, оставив студента и преподавателя наедине.
Итальянец не повел в его сторону и ухом.
— Я мог бы сказать, что в твоем возрасте следует находиться в школе, а не в тюрьме… Но я сам был на пять лет моложе тебя нынешнего, когда оказался в схожем положении.
