Подается вперед, всматриваясь в мое лицо. Чувствую это, даже сомкнув веки.
— Неужели тебе чего-то не хватает в этих стенах? — спрашивает она. — Просто исполняй правила, Денис. А если что-то не так, я помогу…
Вдруг протягивает руку и кладет ладонь на мой лоб. Холодную ладонь, узкую и гладкую, словно провела хирургическую операцию по удалению всех линий судьбы, жизни и прочей чепухи.
— О, смешной истерзанный мальчик, — шепчет она, и в голосе Жанны сочувствие сражается с насмешкой. — Ты страдал, это правда. Но в вопросах любви я — специалист высшего класса. Эксперт, как сказали бы журналисты.
Молчу, вжавшись в подушку и не в силах возразить. Мне кажется, что из-под моих ногтей снова исторгаются сотни крохотных алых муравьев. Жанна чуть сжимает ладонь, и я чувствую, как мозг схватывает ледяным обручем.
Моя жестокая любовница и хозяйка говорит:
— Это приходит вечерами, не так ли? — Ее рука все еще на моем лбу, отчасти закрывая глаза. Вторая рука, я это точно знаю, по-прежнему теребит сосок. — О, вечер — коварный мистический подельник любви и союзник боли, их верный миньон. Стоит солнцу зайти за горизонт, и ты мигом забываешь, как дышать, верно? Умираешь без нее, задыхаешься и таешь майским сугробом.
Ее пальцы скользят по моему лицу, гладят щеку и шею, но я не открываю глаза. От прикосновений морозит, но в груди начинает разгораться пламя. Ладонь все ниже, на моей груди, затем на животе.
— Ты не находишь себе места. В прямом смысле слова, — говорит Жанна, и ее шепот пробирается прямиком в душу. — Тебя трясет. Физиологи бы сказали, что дело в скопившемся за день напряжении. Но я-то точно знаю, что это не так.
Дыхание ее учащается. Шепот становится жарким, и температура в комнате, кажется, поднимается градусов на десять. Ладонь продолжает путешествие, сквозь край простыни теперь поглаживая мое бедро.
— Ты пытаешься честно уснуть, да? Ложишься в кровать и мнешь подушку, верно? — Она уже не шепчет, скорее мешает слова со стонами, срывающимися и влажными. — Комкаешь одеяло, вспоминаешь, мечтаешь, проклинаешь и грезишь наяву… Засыпаешь, с невероятным трудом вырываясь из объятий сумеречного злодея.
Теперь рука под простыней. Я не хочу возбуждаться, но сила Жанны куда больше моей. Ее это провоцирует, движения становятся все настойчивее и резче.
— А утром твоя голова чиста. — Она продолжает бить в одну точку, заставляя меня внутреннего страдать и меня внешнего готовиться к новому раунду. — Все идеи написать письмо, обновить статус в социальной сети, запостить фото или опубликовать стихи — лишь бы
