— Вот тут-то и начнется, — вслух, на правах председательствующего, заметил Бредли.
— Да, сэр, есть определенные нюансы. СССР — это СССР! И с этим надо считаться, даже несмотря на правовые преимущества. Если ваша деятельность вскроется… От имени Госдепартамента, я уполномочен официально предупредить вас о возможной и исключительно негативной реакции Советов. Полетят головы! Да вы и сами знаете — наш Президент не любит шума! У него и так непростые отношения с Брежневым. Поэтому, ещё раз прошу вас взвесить все «за» и «против». Собственно, у меня всё, господа. Вам решать! Сэр!
— Спасибо, Майкл, — поблагодарил Госдеповца Нитце. — Вы, как всегда, красноречивы.
Госдеповец откланялся и с чувством выполненного долга величаво покинул помещение.
— Поставили вы мне задачку, — уже менее уверенно произнес министр ВМС. — Так что будем делать, господа?
— Погружаться на дно, — спокойно резюмировал директор разведки флота, давая понять своему министру, что ни он, ни его разведчики, не отступят от своего замысла. Но это уже будет другая разведкрыша по имени ЦРУ и все лавры достанутся им, а не военно-морским силам.
Наступила пауза — министр задумался. Затем, он поочередно взглянул в глаза всем присутствующим, как бы взвешивая те самые Госдеповские «за» и «против», и, наконец, бесповоротно изрек:
— Черт с вами, я согласен! Ждите здесь моего сообщения из Белого дома. Если понадобитесь, я вызову!
Министр прихватил специально подготовленную Бредли папку с описанием возможностей «Гоуст» и убыл в Белый дом на доклад самому Президенту.
— Бест! — разродился Бредли, как только они остались одни. — Какого беса! Мы с шефом тут напрягаемся, а вы… Спите на ходу!
— Виноват, сэр! — Бест встал и тут же, потеряв равновесие, рухнул на диван.
— Да бросьте вы, Джеймс! — вступился директор разведки флота. — Сами замордовали капитана. На нем же лица нет!
Действительно, за последнее время экипаж и его капитан Эдвард Бест были настолько измотаны своими выходами в океан, что уже буквально валились с ног. Всё бы ничего, но не было самого главного — результата их беспрерывной и опасной морской работы. Они чувствовали себя не в своей тарелке. Над ними стали подшучивать даже судоремонтники, привыкшие после очередного безрезультатного похода за боеголовками, ставить «Гоуст» на починку в сухой док. В экипаже стали выпивать. Каждый приход в родной Бангор сопровождался буйной пьянкой, отрыжка которой ещё долго летела вслед капитану от зачастивших на подлодку проверяющих. Стали поговаривать о возможной замене Беста, что для него означало крушение всех нынешних надежд и достижений предыдущей службы. Морально, он сам и его непростой экипаж были угнетены. Все ждали развязки, которую стали связывать именно с новым походом. Поэтому на традиционно последовавший от директора разведки вопрос об экипаже, командир ответил просто:
