Кара остановилась напротив юноши, провела рукой по его плечу, а затем и по руке. Горячее сильное тело, рельефные мышцы… И он не отвел взгляда! Возможно, лекарство от ее любви куда ближе, чем она думает. Совсем близко.
Во всяком случае, это стоило проверить.
— Следуй за мной! — коротко бросила она юноше, развернулась и пошла по коридору.
Дойдя до покоев Верховной (Кара давно распрощалась со своей прежней тесной комнатушкой), ее провожатый не замедлил шаг, не остановился, а смело шагнул за порог следом за хозяйкой комнаты.
Понятливый. Это хорошо.
Кара оставила его ждать у двери и скрылась в ванной — хотелось смыть с себя библиотечную пыль и горечь разочарования.
Она вернулась спустя полчаса — обнаженная, свежая и решительная. Юноша за время ее отсутствия не сдвинулся с места, не пошелохнулся — стоял, сложив руки на мощной груди, словно продолжал нести службу. Хорош!
Её опыт с мужчинами был невелик — те пятеро юношей в день посвящения вряд ли могут считаться ее любовниками. Одурманенная зельем, связанная… она была сама не своя. А после уже был только он — наяву и во сне, бесконечно нежный, бесконечно страстный, лучший.
Кара отогнала эти мысли. Воспоминания о Страже вряд ли помогут ей избавится от чувств к ему. «От любви не придумали лекарств». Много эта старуха понимает! Вот он, ее лекарство от любви, стоит сейчас перед ней.
Она приблизилась, несколькими точными жестами сорвала с него одежды и замерла на мгновение, залюбовавшись красивым телом. Сильный, мышцы твердые, будто железные. Он старается дышать ровно, но ему не удается… Она заглянула в его глаза… в них уже не было дерзости или вызова — одна лишь страсть…
Он поможет забыть о несбыточном! Так и должно быть. Сильное здоровое мужское тело — вот чего следует желать, а не мифическое бесплотное существо…
Она увлекла парня на свою кровать — слишком большую для одной — и в ту же минуту он обрушился на нее, как ливень, как град, как ураган.
Они накрепко сплели тела, до боли впивались в губы друг друга…
Кара потеряла счет времени. Одну или две вечности спустя, парень осторожно отстранился… Она недовольно застонала, но он не дал ей ничего сделать — переместился вниз, широко развел ее ноги и приник к лону.
Кара вскрикнула — он делал языком что-то невообразимо бесстыдное, от чего перед глазами все плыло, а хриплые крики сами вырывались из груди. Он не прекратил и не остановился, пока она не задрожала в сладких судорогах. Несколько минут он любовался ею — расслабленной, будто обессилевшей. Но, едва дав ей отдышаться, он развел ее ноги ещё шире — и вошел — глубоко, жестко, страстно…
