Они еще молчали. О чем можно было говорить?
— Как тебя зовут? — нарушила тишину Маша. — Не этим дурацким стриптизерским именем, а на самом деле?
Он снова отвел глаза:
— Извини, я не могу тебе этого сказать.
Нет, ну это же совершенно невозможно! Он что издевается?! Они все здесь издеваются!
— Есть вообще хоть что-то, что ты можешь мне сказать? — в сердцах выкрикнула она.
— Есть, — ответил он тихо. — Что бы ни случилось, ты можешь на меня рассчитывать. Я буду защищать тебя в любом случае.
Что-то он в это вкладывал, что-то большее, чем говорил, что-то выстраданное и болезненное. Маша не могла понять, что.
— Потому что, если со мной что-то случится, погибнешь ты и все твои близкие? — спросила она, глядя ему в глаза.
— Нет. Не только поэтому.
И на этот раз он не отвел взгляда. И она не отвела. Его глаза притягивали ее, брали в плен и не отпускали. Он не отпускал. Он весь — воплощение надежности и заботы. И взгляд его кажется ей знакомым. И хочется верить: этот действительно защитит. И никому не позволит обидеть… Ни темным, ни светлым, ни серо-буро-малиновым.
Она чуть покачнулась. Едва заметное движение — навстречу. То ли потянулась к нему неосознанно, то ли не удержала равновесие. Он подхватил ее, прижал к себе — так же, не разрывая взгляда. А Маша, не слишком думая, что она делает, потянулась к его губам.
Ей хотелось верить, что вся эта сумасшедшая нереальная история, которая сегодня свалилась ей на голову, — полная чушь и ерунда. А еще лучше — просто сон.
Нет, действительно! Вот сейчас она проснется в своей кровати… и ей даже уже не так принципиально, что это будет за кровать — койка в общежитии академии или та, что стоит в ее настоящей комнате, в том мире, к которому она привыкла и в котором не было никакой магии.
Но, кажется, ни первое, ни второе не получится… Слишком уж хорошо и спокойно ей в этих объятиях.
Слишком знакомо. Это совсем не похоже на робкие первые прикосновения. Здесь нет сумасшедшего коктейля из чувств: страх быть отвергнутым, неизвестность, волнение, ощущение новизны… Ничего такого.
Наоборот, у Маши было такое чувство, будто они прожили вместе целую жизнь, а может, даже и не одну жизнь. И то, в чем ее не убедила ни энциклопедия, ни ответы Мориса, вдруг в одну секунду стало возможным. Само собой, откуда-то изнури.
Они знакомы. Они знают друг друга давно. И то, что они вместе, — вещь совершенно естественная. Не подлежит сомнению. Навсегда.
Или все-таки это ошибка и наваждение? Ей просто нравится этот симпатичный парень. Нравится с самого начала. А тут еще эта мрачная и таинственная история — у кого угодно голова пойдет кругом!
