Очередь следующих.
— Пока, Колин, — протянула сверток брату младшая аф Поллак. — Не скучай.
Все её звали Бланш[22]. За цвет волос. Белокурая милая девочка. Или за цвет глаз. Бледно-бледно серых. Вымороженных. Юное создание любимицей семьи и челяди не являлось. Малышку совсем не хотелось баловать и забавлять. По едкому замечанию Эйгера, «сучку следовало удавить, пока не выросла.» Свое, по меньшей мере странное мнение, тринитарий озвучил лишь однажды, поделившись с подопечным. Колин не спросил о причинах столь странного суждения. Осталась и не ясность, Бланш прозвище или все-таки имя.
— На… урод, — прошипела старшая, сунув уезжающему плетенку со склянками.
Розейл. Более всего на свете она любила себя. И очень злилась, когда её чувств не разделяли окружающие. Или жертвовали ими в пользу кого-то еще. Злость добавляла колючек в характер несносной девчонки. Со временем их становилось больше и больше. Настолько, что никто не верил в чудесное преображение подрастающей эсм в прекрасную розу.
Тягостное молчание, которое никак не закончится. Слуга сложил подарки в баул. Подарков не много. Баул не велик, не надорваться.
Подгоняемый ожиданиями бухнул колокол замковой церкви. Пора.
На выходе Колин повернулся. Через правое плечо, показать уродующий шрам.
— Бог даст, свидимся.
Пожалуй, только один человек в зале уповал на подобную милость.
* * *
Смотреться в зеркала — грех. С недавнего времени Лилиан аф Поллак, в девичестве Бьяр, не расставалась с одним из них. На черной обсидиановой поверхности, тонкой иглой, искусно процарапан портрет юноши. Колина аф Поллака. Её сына.
Круг первый. Испрашивающие.
«…побеждают не талантливые, но наиболее искушенные и подготовленные.»
Велиар. Искусство тайной войны.
1. День св. Иерофея (17 сентября)
— Насколько необходимы прятки? — спросила Сатеник, подглядывая в щель тяжелых портьер. Ткань пахла старой пылью, от чего до чиха щекотно в носу.
Гранде и неприятно и любопытно. Неприятно потому как она, действительно, считала подглядывание недостойным занятием, а любопытно… Внизу, в Зале Арок, с нетерпением ожидают её выхода. Ожидают прибывшие из тринадцати провинций Эгля. Гордость и цвет Фриуля, Швица, Анхальта… Достойнейшие из достойнейших. Без которых она вполне благополучно обходилась, не чувствуя себя ущемленной. Но их присутствия при Серебряном Дворе потребовал сам король. Оставалось только подчиниться и принять отцовскую волю осознанной неизбежность.
«Или неизбежным злом,» — не по сердцу девушке цвет и гордость с окраин королевства. Кем гордиться?
