Когда Люсьен и Аэрон вновь поравнялись с ним, Аэрон сказал:
– Мой клинок.
– Он у тебя шикарный, – ответил Мэддокс, делая вид, что не понял его, и клинок не вернул.
– Я не знал, что ты без оружия, – проворчал Аэрон.
– Если хочешь остаться при своем, лучше смотри за ним.
– Могу сказать то же о твоей голове.
Мэддокс не ответил. Чем меньше оставалось до спальни, тем явственнее он ощущал нежный медовый запах Эшлин. Так пахла ее кожа. Не мыло, не духи, а она сама. Его тело напряглось до боли в мышцах, а достоинство наполнилось жаром и желанием. Он готов был упиваться этим медом вечность напролет. «Она такая же, как все прочие женщины, помнишь? Ничего особенного», – мысленно напомнил он себе. Метнув быстрый взгляд на своих спутников, он убедился, что они не замечают аромата, которым был напоен воздух. «И слава богу», – решил Мэддокс, который ни с кем не хотел делить Эшлин, даже ее запах. «Ничего особенного, черт бы тебя побрал», – твердил он, словно заклинание.
Подойдя к порогу, все трое остановились. Аэрон вытянулся и удобнее перехватил клинок. Его лицо сейчас напоминало маску. Он был готов ко всему, с чем может столкнуться внутри. Люсьен тоже достал оружие – пистолет 45-го калибра – и снял его с предохранителя.
– Сначала смотрите, а потом нападайте, – сказал Мэддокс сквозь крепко стиснутые зубы.
Не глядя на него, воины кивнули.
– На счет три. Раз. – Он слегка повел ухом, прислушиваясь.
Изнутри не доносилось ни звука. Не было слышно ни плеска воды в ванной, ни возни тарелок по подносу. Неужели Эшлин и вправду сбежала? Если это так, то…
– Два. – Его желудок сжался от гнева и страха, шрамы на животе нестерпимо жгло. Он покрепче сжал рукоятку клинка. Мэддокс решил, что покинет крепость и будет обыскивать все закоулки земного шара до тех пор, пока не найдет ее. «И в самом деле, в ней нет ничего особенного», – уверенно подумал он. – Три. – Мужчина повернул замок и толкнул дверь. Петли жалобно хрустнули.
Все трое воинов разом ворвались в комнату, молчаливые, готовые ко всему. Мэддокс обвел глазами спальню, стараясь ничего не упустить. Полы – никаких отпечатков. Окно – по-прежнему закрыто. Блюдо с едой – не тронуто. Часть вещей выкинута из шкафа и разбросана по полу.
«Где же она?» – почти в панике подумал он.
Аэрон и Люсьен осматривали комнату, а Мэддокс осторожно подкрался к гардеробной. Держа наготове клинок, он резко дернул дверь и принялся шарить между вещами. Пусто.
И тут тяжелое одеяло на кровати шевельнулось, и по комнате пронесся глубокий вздох, перешедший в чуть слышный стон.
