Прежде чем она успела шарахнуться в сторону или закричать, вновь раздался тот же свист. Девушка резко повернула голову в другую сторону, и действительно, второй клинок вошел в ствол чуть выше ее левого плеча.
«Как?.. Что?..» Ее мысли еще не успели оформиться в нечто связное, когда что-то вырвалось из находившихся неподалеку зарослей. Зловеще захрустела палая листва, припорошенная снегом, затрещали ветви. Потом это нечто попало в пятно лунного света, и девушка мельком увидела черные волосы и яркие фиалковые глаза. Это был мужчина. Рослый и мускулистый, он со всех ног мчался на нее. На его лице застыло жесткое, звериное выражение.
– О боже! – выдохнула Эшлин. – Остановись! Остановись же!
Еще мгновение – и незнакомец оказался вплотную к ней. Присев перед ней таким образом, что она не могла ни встать, ни даже пошевелиться, он принялся обнюхивать ей шею.
– Они были охотниками, – сказал он по-английски с едва уловимым акцентом. Голос незнакомца звучал жестко и грубо, что полностью соответствовало резко очерченным чертам его лица. – Ты тоже? – Он схватил ее правое запястье и задрал рукав. Проведя большим пальцем по змеящимся под кожей венкам, мужчина проговорил: – Татуировки, как у них, нет.
«У них? Охотники? Татуировка?» – проносилось в голове Эшлин. По ее спине побежали мурашки. Незнакомец был по-настоящему громадным, и в том, как он нависал над ней, таилась нешуточная угроза. От него пахло металлом, мужчиной, теплом и еще чем-то, что она не могла точно определить. Его неприветливое лицо было испачкано чем-то красным. Кровью? Кусачий ветер пронзил ее кожу и, кажется, вгрызся в самый костный мозг.
«Я дикарь, – говорило выражение фиалковых глаз незнакомца. – Я хищник».
«Кажется, мне следовало послушаться Макинтоша. Эти люди на холме, видимо, и вправду демоны», – подумала Эшлин.
– Ты одна из них? – повторил мужчина.
Потрясенная до глубины души, перепуганная насмерть, она не сразу заметила, что кое-что изменилось, но никак не могла понять, что именно это было – воздух, температура или что-то другое. И вдруг поняла: голоса замолчали.
Глаза Эшлин расширились от удивления. Голоса действительно замолчали, как будто появление незнакомца спугнуло их, нагнало на них страха не меньше, чем на нее саму. Девушку окутала тишина, причем необычная, такая, с которой ей не доводилось сталкиваться никогда прежде, – всеобъемлющая, величественная, блаженная.
Порыв ветра взметнул вверх шуршащие листья. Мягко урчала вьюга, рассыпая повсюду снежные хлопья, убаюкивая и утешая. Вековые деревья, казавшиеся воплощениями мощи и жизненной силы, вальяжно покачивали ветвями.
