Жестокое осознание заставило его почувствовать себя лишь клиентом, чего почти не случалось в смешанной, эгалитарной Калафии. Собственный маленький мятеж, когда он покидал корабль, чтобы связаться с Джиллиан Баскин, принёс ему слабое удовлетворение. Прямой запрет исполняющего обязанности капитана был нарушен.
Но Акки теперь знал правду: он – член экипажа, имитирующего команду космонавтов. Никакой возможности выпутаться из этой катавасии без вмешательства патронов не было – разве что Крайдайки придёт в себя.
Ни Игнасио Мец, ни Эмерсон д’Анит, ни даже Тошио тут не справятся. Он был согласен с Маканай, что единственной надеждой оставались доктор Баскин и Томас Орли. Но пока Орли, как и прочих в экипаже, приходится считать погибшим. Это ещё одна причина, что командный дух экипажа после несчастья с Крайдайки покатился к чертям.
Коммуникатор тихо гудел несущей частотой прямо в его статоакустический нерв, и Акки нетерпеливо ждал, когда Тошио вернётся с Джиллиан. Линия, пока Чарльз Дарт отдыхал, больше ни для чего не использовалась, но с каждой секундой увеличивались шансы, что связист корабля может отследить соединение. Акки установил его, чтобы скрыть переговоры с Тошио, но даже олухи из младших связистов в конце концов заинтересуются устойчивыми помехами.
«Где же они? – думал он. – Ведь знают, что у меня мало воздуха. А от этой металлизированной воды ещё и кожа зудит».
Медленно дыша, Акки возвращал себе спокойствие. Поучающий ритм кининка мерцал в сознании:
* Прошлое – то, что было однажды —
Памяти, некогда бывшей, остатки…
* В нём, в нём причины —
Того, что сейчас
* Будущее – то, что будет —
Предвидимо, видимо, редко…
* В нём заложен итог —
То, что есть сейчас.
* Настоящее – это сужение,
Преходящее, мерцающее…
* Доказано шуткой —
О том, что оно сейчас есть
Прошлое, будущее и настоящее – среди идей, самых сложных для передачи на тринари. Стихи предназначались для понимания причинно-следственного видения мира людьми-патронами и большинством остальных разумных, но одновременно утверждали глубину веры китообразных в исключительность жизни.
Акки всё это казалось простым. Временами он удивлялся, почему дельфам Земли идеи даются с таким трудом. Единая мысль, единое воображённое деяние и их последствия – у всего этого свой вкус и ощущения, особенно в действии. Когда будущее непредставимо, остаётся стараться изо всех сил и верить.
Ведь именно так люди преодолевали век за веком своё ужасное, одинокое невежество. Акки не мог понять, отчего это должно быть так трудно его народу, особенно теперь, когда путь уже проложен.
