«Прелестные существа эти танду», – подумала Джиллиан, положив планшет для чтения у дерева, под которым сидела. Утром она позволила себе час чтения, но одолела всего около двух тысяч слов.
Материалы о танду пришли вчера вечером по кабелю с «Броска». Видимо, Нисс уже налаживал отношения с мини-Библиотекой, добытой Томом на разбившемся теннанинском корабле. Доклад был слишком чёток и слишком точно отвечал теме запроса, чтобы исходить от софт-переводчика «Броска» для их жалкой микроветви.
Разумеется, Джиллиан уже было кое-что известно о танду. Все агенты Совета изучали этих скрытных и жестоких врагов человечества. Присланный материал лишь укрепил ощущение, что с вселенной что-то серьёзно не так, если в ней живут такие чудовища.
Однажды Джиллиан целое лето зачитывалась древними космооперами доконтактных времён. Какой открытой и дружелюбной казалась та вымышленная вселенная! Даже редкие «пессимистические» конструкции и рядом не стояли с этой, замкнутой, поделённой, опасной реальностью.
Мысли о танду вызывали у неё мелодраматическое желание носить с собой кинжал, чтобы прибегнуть к последнему из древнейших женских способов, если эти смертоносные чудовища когда-нибудь её схватят.
Густой органический запах перегноя заглушал привкус металла, царивший повсюду рядом с водой. Ночной шторм промыл и освежил воздух. Зелёные кроны плавно качались под мягкими наплывами непрестанных китрупских пассатов.
«Том, наверное, уже добрался до своего острова, – подумала Джиллиан, – и начал готовить эксперимент. Если только он жив…»
Этим утром она впервые потеряла уверенность. Она всегда была убеждена, что сразу поймёт, если он погибнет, где бы и когда бы это ни случилось. Но сейчас она была в смятении. Разум мутился, и она чувствовала одно: вчера вечером случилось что-то ужасное.
На закате у неё возникло предчувствие: с Томом что- то не так. Она не могла внятно передать это ощущение, но оно тревожило её.
Затем, глубокой ночью, были сны. Лица галактов, грубокожие, перистые, чешуйчатые, с клыками и жвалами. Они завывали и рычали, но она, несмотря на всю свою дорогостоящую подготовку, не разобрала ни единого слова, ни одного сенсорного знака. Кого-то из сна она припомнила – пару ксаппишских пилотов, умирающих в разбитом корабле; джофура, в дыму воющего над обрубком своей руки; синтианина, слушающего песни китов: а она не могла дождаться, когда можно будет выйти из-за жгуче-холодной, будто в вакууме, каменной глыбы.
