— Может, ей стало скучно?
— Да брось, мама. Она что-то затеяла…
— Почему ты всегда думаешь худшее? — Ярушка огорчённо вздохнула.
— Потому что… — Рейна не договорила. Глаза её полыхнули синим пламенем, а губы скривились в усмешке, — ну конечно! Отец в замке. Побежала ябедничать.
— Но когда он успел?
— Когда мы колдовали. Кстати, Ореста я тоже чую. Он совсем рядом.
— Идём.
Ярушка со всех ног помчалась вниз. Обеденный зал был пуст. В коридорах ей встретились лишь тени. Зельды тоже не было видно. Ярушка выбежала в сад, и тут кто-то схватил её за подол.
— Не знаю, кого ты ищешь, — сказал Миклош, выбираясь из тернового куста, — но хозяин на конюшнях. Он только что прилётел и выглядел не слишком довольным.
— Спасибо.
— Кстати, туда только что пошла Флоризель.
Ярушка охнула и, подобрав юбки, поспешила к конюшням.
* * *
Ирвальд стоял возле ядокрыла, задумчиво поглаживая его перья. Юрей фыркал и встряхивал головой, наслаждаясь лаской. При виде хозяйки он радостно заклекотал, однако Ирвальд даже не обратил внимания, погружённый в свои мысли.
Лицо его было суровым. На лбу пролегли глубокие складки, нахмуренные брови сошлись в одну линию. Сердце зачастило, а волосы зашевелись, струясь по плечам мелкими блестящими змейками. Он чувствовал, как приближаются сыновья.
Ирвальду вдруг стало так горько, что он невольно сжал ладонь в кулак, захватывая перья. Юрей вскрикнул от боли и попятился назад.
* * *
Орест лихо ворвался в конюшни верхом на ядокрыле. Резко остановил Канема, и тот встал на дыбки, бешенно хлопая крыльями. Сено взметнулось в воздух, а по всей конюшне пронёсся возбуждённый клёкот.
Орест сверкнул глазами и соскользнул со спины зверя. Обнажённая грудь сверкала капельками пота. Увидев отца, княжич на мгновение растерялся, но затем улыбнулся и поднял ладони вверх.
— Клянусь, я надел кафтан. Но потом потерял.
— Это правда, — подтвердил Сурья с порога.
В отличие от брата он спешился ещё во дворе и повёл Ярона в конюшню под уздцы.
— Вы оба! — рявкнул на них Ирвальд. Стены конюшни задрожали, а скакуны испуганно притихли. Княжичи замерли в недоумении, не зная, что и сказать. Они часто видели отца в гневе. Но обычно его ярость не была направлена против них.
Теперь же Ирвальд глядел на сыновей с невиданной злостью, искрами сыпавшейся из глаз. Губы его стянулись в тонкую полоску, а клыки зловеще поблёскивали.
— Ирвальд, — ласково позвала Ярушка, однако он отмахнулся от неё и шагнул в сторону.
— Я больше не стану терпеть ваши выходки. Ваши глупости и безрассудство. Пора бы вам повзрослеть. У каждого есть долг. Особенно у владык.
