Процессия, наконец, тронулась, увозя бедного легурца в неизвестном направлении.
Поначалу в карете царило молчание. И Мойдер, и принцесса уставились каждый в свое окно, делая вид, что их до смерти интересуют окружающие пейзажи. Парень лениво отметил, что местность тут более благодатная, чем в легурских землях. Преобладали равнины, лишь кое-где встречались возвышенности. Если и встречались деревья, то лесом их назвать было нельзя. Почти все земли были распаханы, среди спелых колосьев видны были фигуры поселян. Вокруг белых домиков с приветливо улыбающимися окнами цвели сады и виноградники. Видно, что народу тут живется вольготно. Но какое-то все здесь непривычное, чужое. Вряд ли Мойдер смог бы обосноваться в этих землях насовсем.
Долго хранить горделивое молчание принцесса не сумела. Пару раз протяжно вздохнула, красноречиво зыркая на спутника. Надеялась, что тот сам заведет разговор. Но Мойдер из непонятного упрямства молчал, даже покрепче зубы сцепил, чтобы не сдаться первым.
Наконец, Саулин не выдержала и сказала:
– Ты в наших землях бывал уже?
– Не доводилось.
– А где бывал? – не унималась девушка.
– В Волотке бывал, в Огирке.
Она прыснула, вызвав у него обиженный взгляд.
– Чего ты?
– Названия смешные. Это где ж такое? – пояснила принцесса, однако, смеяться перестала. Лишь уголки губ подрагивали.
– В землях легурских.
– Понятно… Значит, не бывал ты нигде…
– Хочешь сказать, ты бывала? – съязвил Мойдер. – Небось, из горницы своей и носа не казала.
Он и сам не понимал, почему не боится так дерзить ей. Все ж таки принцесса, а парень с ней как с легурской девкой себя ведет. Но по Саулин не видно было, что недовольна. Скорее наоборот, радовалась, что Мойдер не раболепствует, а говорит, что думает.
– Когда маленькой была, отец возил меня по стране, – откликнулась девушка. – Но это давно было. Потом, как я в девичий возраст вошла, не пускал никуда. Боялся, что выкрадет кто. Много охочих породниться с правителем. Да и верной защитницы моей уж в живых нет. Так бы она хоть со мной рядом была.
– А кто это? – спросил Мойдер, заметив грусть на лице принцессы.
Куда только подевалась самоуверенная хозяйка жизни?
– Нянюшка моя. Два года назад, как умерла. Перед смертью жалела, что одну меня оставляет, напоминала о словах заветных. Была она как-то у прорицательницы с матушкой моей. Кстати, прорицательница та неподалеку от легурских земель живет.
– Правда? – заинтересовался парень. – А где?
– В Соннере. Это неподалеку от Адарина… то есть, того, что осталось от него.
