— Зачем вы столько набили? — спросил я.
— Счастья решил попытать, — ответил Пал Палыч и крикнул в избушку — Никодим!
Вышел заспанный Никодим с воздетыми на лоб бровями, посмотрел на пестрый ворох дичи у порога, удовлетворенно крякнул.
— Я и на той стороне был. Четырех рябчиков да двух фазанов стрелил. Перья на хвостах у них заломаны для отметки, — сказал Пал Палыч.
— Оно, может быть, и повезет.
Я пока не понимал, о чем речь.
— А остальных мы как узнаем? — спросил Савва Петрович.
— Узнаем, — ответил Пал Палыч. — Тоже заметки есть. Не без этого. Разберемся. Было бы в чем.
Никодим принялся рыться в тушках, нашел птиц с заломанными хвостами.
— Очень та сопочка, между прочим, любопытна…
Пал Палыч вытащил чайник из потухшего, но сохранившего под пеплом жар костра, принялся чаевать.
Любопытство разбирало меня сверх всякой меры.
Положив на порожек голову рябчика, Савва Петрович ударом ножа отсек ее и, не дав себе труда ощипать птицу, ловким движением вскрыл тушку. Потом он вытащил из рябчика зоб, желудок и кишки. Все остальное, что, собственно, и годилось в пищу, он отшвырнул ударом ноги. Затем вскрыл зоб и стал с видом авгура копаться в травинках и камешках, которыми тот был набит.
Никодим поступил так же, а Пал Палыч пил чай и внимательно и настороженно приглядывался к действиям того и другого.
— Ни черта! — и Савва Петрович взялся за следующую птицу.
Пал Палыч хмыкнул:
— А ты в первом же зобу хотел семена найти?
Мне осталось лишь обругать себя за недогадливость. Чего проще! Еще на первых уроках ботаники я слышал о том, что семена некоторых деревьев съедаются и разносятся птицами. Женьшень — редкое растение, но у него яркие ягоды. Обычно рябчики и фазаны не уходят далеко от своих гнездовий. Тогда остается установить место, где убита птица, и в радиусе километра-двух обшарить каждый квадратный метр земли и найти женьшень.
— Вскрывать я умею. Давайте помогу.
— Помоги, — кивнул Пал Палыч.
Я протянул руку к тушкам, отобранным Саввой Петровичем.
— Из кучи бери, — бросил он.
Не ощущая все-таки особого доверия к этой женьшеневой рулетке, я взял первую попавшуюся птицу из кучи и занялся привычным делом. Мой рябчик оказался «пустым номером».
— Вот! — Савва Петрович протянул на ладони три женьшеневых семени. — В зобу нашел.
Корневщики повскакали с мест и принялись рассматривать костянки. На мою долю семян не досталось. Я следил за тем, как корневщики сначала по раздельности рассматривали желтые, фасолевидные, величиной с ноготь мизинца косточки.
