— Они написали, что скоро приедут!
Старик с трудом открыл глаза и, тяжело дыша, приподнялся на постели. Мальчик испугался: ему показалось, что дед борется с самой смертью.
— Дедушка, ляг. Успокойся. Ты слышал, что я сказал? Они скоро приедут!
Старик посмотрел на него невидящим взглядом. Наугад протянул, руку к мальчику, бормоча:
— Фокир, дитя мое, помоги мне дожить до их возвращения… Тогда я умру спокойно. Они тебя не оставят…
Люди давно позабыли о ярмарке в Куморпара. Теперь редко кто проезжает через Энатпур. И у кого бы Фокир ни опрашивал, никто ничего не знает о Пурно и трех девушках. Но Фокир бережно хранит забытый ими свечной огарок. Когда они вернутся, он снова зажжет его и осветит им путь к своей хижине.
Но вернутся ли они? Они исчезли в джунглях города, затерялись в толпе. У них много дел. Откликнувшись на зов великого народа, они устремились в самые глубины народной жизни, они призваны облегчать беды и горести многих тысяч Фокиров, страдания и болезни многих тысяч стариков. Могут ли они помнить о каком-то крошечном Энатпуре? Они — большие люди и входят в дома Фокиров, не стряхивая пыли с ног. Воистину счастлив тот из бесчисленных Фокиров, кому хоть раз довелось с ними повстречаться.
Фокир не в обиде, что они забыли его. Достаточно и того, что он видел их: Абха, Бина, Молинади, Пурно — они приоткрыли перед ним будущее. Когда он вырастет, он тоже будет служить своему народу, жить и работать для него. И тогда они встретятся снова…
Но что он скажет деду, если тот опять опросит о них? Старик не должен знать, что его обманули, что они никогда не вернутся…
Пришел месяц ашар[22], и небо затянуло тучами. От порывов ветра содрогается ветхая хижина, на крыше разметало остатки соломы.
Словно темная бездна разверзлась перед дедом Фокира.
Он давно уже ничего не ест — удивительно, как еще жив. Но старик не хочет умирать. Он художник, творец, оживляющий мертвую глину, и ему не пристало безропотно покориться смерти.
Сегодня ночью Фокиру придется зажечь огарок свечи: ему страшно наедине с умирающим. Страшно слушать прерывистое дыхание, смотреть в невидящие глаза под нависшими седыми бровями…
— Деду! — окликает Фокир.
В ответ ему невнятное бормотание.
— Деду! Подожди! Не уходи!..
Собрав последние силы, старик хочет приподняться, но падает лицом вниз и замирает без движения.
— Деду… — стонет Фокир.
Ответа нет. Мальчик зовет еще раз. Старик чуть-чуть шевельнулся. Жив! Он еще жив! Ах, если бы они приехали сейчас, он увидел бы их и узнал — огарок свечи еще не догорел до конца!
