флиртую.
– Что ж, теоретически это верно, но если будет установлено, что сотрудник представляет опасность для себя или окружающих, то его начальник, принимая во внимание результаты тестирования, как правило, должен назначить вышеупомянутого сотрудника на другую должность, которая не подразумевает непосредственного контакта с пациентами или доступа к конфиденциальной информации.
– О, так, значит, это будет просто понижение в должности, – улыбаюсь я, пытаясь понравиться Трэвису.
Трэвис начинает со шкалы депрессии Бека, короткого опросника, который должен определить, в дерьме я или нет. Если бы я заполняла его в первый раз, приходит мне в голову, то ответы были бы другими. Но я уже отвечала на них раз сто, и для себя лично, и официально тоже.
Боюсь, что нет никакой возможности установить, являются ли наши ответы на все эти опросники и тесты действительно честными или соответствуют ли истине. Просто мы знаем слишком много и способны заполнить анкеты так, чтобы результаты оказались такими, как нам нужно. Я читаю пункты и прекрасно понимаю, как был сконструирован этот опросник, как подсчитываются баллы, почему вопросы сформулированы именно таким образом, а не другим, почему так много очень похожих вопросов и что получится в итоге. Мне известно, что опросник построен так, чтобы избежать манипуляций, но естественно, даже не задумываясь, отвечаю, опираясь на свои профессиональные знания – что нужно сказать, чтобы у тебя обнаружили депрессию, и что сказать, чтобы тебя признали абсолютно счастливым человеком.
Я царапаю ответы только что наточенным карандашом номер 2. Трэвис периодически поглядывает в мою сторону, как декан на экзамене, но в целом он занят бумагами, что лежат перед ним на столе.
Я подвигаю к нему заполненный опросник и с нетерпением жду следующего.
– А, вы уже закончили. Чтобы сэкономить нам время, я бы хотел сначала предложить вам несколько коротких тестов. Таким образом я смогу подсчитать результаты тех, что вы уже заполнили, пока вы будете работать над следующими. Вы согласны? – Он роется в бумагах и передает мне чуть более длинную PDQ-4 – анкету диагностики личности, вариант 4.
– Нет проблем. Вы говорите мне, что делать, и я это делаю. Я буду очень хорошим пациентом, доктор. – Судя по всему, моя очаровательная улыбка и дружелюбное отношение совсем не действуют на доктора Трэвиса Янга.
Вот эту анкету я ненавижу. Мы мало используем ее здесь, а моя неприязнь вызвана тем, что все в ней звучит слишком знакомо. Такое ощущение, что какой-то говнюк придумал ее специально для меня и утверждения кажутся слишком агрессивными и оскорбительными, как вторжение в мою личную жизнь. Уродские высказывания вроде: «Иногда я чувствую себя подавленно». И какого хрена я должна сказать – неверно? Нет, я никогда в жизни не чувствовала себя подавленной? А особенно сейчас, когда мне нужно проходить этот сраный тест. Обводя маленькие «в» и «н» («верно» – «неверно») напротив каждого утверждения, я от злости слишком сильно нажимаю на карандаш.
