Хорошее начало дня.
Он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Пусть подождут еще пару минут. Теперь им действительно есть о чем поговорить.
Справившись у дежурного сержанта, он выяснил, что Брайана Холмса в участке нет. Он вынул из кармана клочок бумаги и набрал домашний номер Холмса. Никто не подошел. Будем считать, что выполняет задание.
Тоже недурно.
Он просмотрел свежую почту и открыл только конверт от суперинтенданта Уотсона. Приглашение на ланч. Сегодня, в половине первого. Черт возьми, Холмсу он назначил на три часа. Ланч устраивали бизнесмены, финансировавшие кампанию против наркотиков. Черт подери. Встреча в ресторане «Эйри», куда полагалось являться при галстуке и в чистой рубашке. Ребус осмотрел свой костюм. Рубашка сойдет, галстук — нет. Проклятье.
День начался слишком хорошо. Трейси разбудила его, принеся завтрак на подносе. Крепкий кофе, апельсиновый сок, тосты и мед. Извинившись, она объяснила, что нашла на полке в гостиной немного денег, вышла в ближайший магазин, вернулась и приготовила ему завтрак.
— Удивительно, как это вас не разбудил запах жарящихся тостов, — произнесла она.
— Перед вами человек, который умудрился проспать знаменитый триллер «Ад в башне».
Смеясь, Трейси села на кровать и принялась откусывать маленькие кусочки тоста, а Ребус жевал горячие ароматные ломтики медленно и задумчиво.
Когда в последний раз ему приносили завтрак в постель? Лучше не вспоминать…
— Войдите! — рявкнул он, хотя никто и не думал стучать.
Трейси ушла совершенно спокойно. Сказала, что чувствует себя замечательно. Не может же она отсиживаться у него вечно? Он отвез ее в Пилмьюир, но под конец сделал глупость: дал ей десять фунтов. В следующий момент он понял, что этот его жест, эти деньги устанавливают между ними какую-то ненужную связь. Взглянув на бумажку в руке Трейси, он чуть было не забрал ее назад, но девушка уже вышла из машины. Он посмотрел вслед ее хрупкой фигурке, удалявшейся легкой, уверенной походкой. Она напоминала ему то его дочь Сэмми, то…
То его бывшую любовницу Джилл Темплер.
— Войдите! — крикнул он еще раз.
Теперь дверь приоткрылась на дюйм, потом еще на десять.
В дверь просунулась голова.
— Никто не стучал, сэр, — проговорила она.
— Разве? — прогремел Ребус своим самым театральным баритоном. — Тогда придется поговорить с вами. Вы войдете наконец или нет?
Констебли вошли, и Ребус показал им на два стула перед своим столом. Один сразу сел, второй остался стоять.
